Именно моя нерешительность и неуверенность удерживали меня от публичных выступлений. А между тем я пришел к выводу, что мертвые ожидают чего — то от нас, живых, по крайней мере, от тех из нас, кто желает участвовать в строительстве нового моста. Было очевидно, что непосредственные контакты представляют собой лишь часть работы по его строительству.
В том, что касалось моей задачи, недостаточно было делать записи передач, проверять и переводить их. Нужно было, чтобы об этих контактах узнал мир.
Но и это было еще не все. Уже летом 1959 года я получил подсказку в этом направлении, когда во время первой записи через микрофон я обнаружил на пленке странную фразу: «Фридрих. когда ты переводишь в течение дня, каждый вечер пытайся найти истину с кораблем. с кораблем во тьме!».
Очевидно, мертвые ждали от меня чего-то большего, но что это будет, я должен был определить сам для себя и найти «правильный курс», несмотря на собственную неуверенность.
Я начал осознавать это постепенно, в то время как моя жена поняла это намного быстрее меня. Так как я был избран в качестве первого контактного лица, моим долгом было заинтересовать людей, живущих на этой земле, которые могли бы работать над строительством этого моста в зависимости от своей духовной зрелости, объективности и широты взглядов.
Глава 40
Итого: десять родственников, пятьдесят друзей, тридцать известных личностей и около пятидесяти других людей. — Моя первая международная пресс- конференция. — Краткое изложение моих взглядов, планов и целей.
Весной и зимой 1962–1963 года количество моих невидимых друзей существенно возросло. Появились 10 родственников, 50 друзей и знакомых и около 30 известных личностей, которые до недавнего времени играли ведущую роль в искусстве, науке, религии и политике. Другие — это около 50 голосов — появились под кодовыми именами или полностью анонимно.
Весной 1963 года количество передач необычайно возросло. Никогда раньше я не делал столько записей, и так как передачи следовали одна за другой, я успевал сделать лишь краткие заметки для себя. В то же время качество передач в том, что касалось громкости звука, улучшилось настолько, что даже нетренированный слух мог воспринимать текст без всяких проблем. Однажды вечером я записал голоса нескольких известных умерших людей, которые до недавнего времени привлекали внимание всего мира.
Это еще раз позволило мне осознать, насколько глубоко мы увязли в тупике наших собственных ошибочных представлений. Мертвые не произносили длинных речей и никого не обвиняли. То немногое, что они сказали, или точнее то, как они это выразили, было настолько просто и человечно, что порождало желание разрушить храм наших лживых двойных стандартов как можно скорее.
30 марта я включил радио после 10 вечера, чего обычно никогда не делал. Я очень устал и хотел спать, и когда Лена неожиданно вышла на связь, я оставил магнитофон поработать несколько минут, а затем отправился спать, не прослушав запись.
Когда на следующее утро я забрал почту и по пути домой бегло просмотрел газету, то был шокирован новостью, что доктор Бьеркхем умер накануне, то есть 30 марта 1962 года.
Я сразу же включил пленку со вчерашней записью. Сначала я ничего не понял, потому что сообщение шло в таком темпе, что мне пришлось переключиться на более медленную скорость в 3 % дюйма в секунду. Первое, что я услышал, было: «Доктор Бьеркхем умер».
Последовавшее сообщение носило личный характер, и его публикация была бы неуместна.
Огромный вклад доктора Бьеркхема в области парапсихологии до сегодняшнего дня еще не был до конца понят и оценен. Однако, по моему глубокому убеждению, настанет время, когда его выдающаяся исследовательская деятельность получит заслуженное признание.
В начале июня 1963 года я решился на первую публикацию в прессе. Киль Стенсон, ведущий звукооператор Шведской радиовещательной корпорации уже дал положительные комментарии в прессе после встречи со мной. Не пытаясь объяснить суть этого феномена, он полностью исключил любую возможность подлога и обмана. Более того, он был готов проводить записи вместе со мной, используя свое собственное оборудование, что полностью соответствовало моим ожиданиям.
14 июня я организовал свою первую международную конференцию, которая состоялась в Моэлнбо/Нисунд, где мы располагались, и продолжалась 7 часов. Несмотря на то, что на ней не обошлось без жарких дебатов, результаты были преимущественно положительными. Я обобщил свои взгляды, планы и цели следующим образом: