Расположившись в доме, антифашисты решили осмотреться. Из окошка, выходящего на запад, были видны поля и огороды, позади которых, метрах в трехстах, виднелись дома, а далее за ними просматривалось здание железнодорожной станции с длинными пакгаузами. Со станции, как объяснял им крестьянин, железнодорожные составы уходили в пяти направлениях. Одна из веток проходила неподалеку от дома Франтишека. И действительно, справа виднелся участок дороги, связывающей Ополе с Ченстоховой. Другое окно выходило на поля и луга. Далеко, почти на самом горизонте, можно было увидеть крохотные хутора и села. Местность вокруг была равнинной и подъехать или даже подойти к дому незамеченным было невозможно.
Патриоты остались довольны результатами наблюдений. Понравились им и новые хозяева. Франтишеку на вид было лет сорок. Этот широкоплечий мужчина среднего роста казался очень спокойным. Его нисколько не пугало присутствие в его доме восьми патриотов-антифашистов. Марта, его жена, была моложе мужа на пять лет. Она производила впечатление доброй и веселой женщины. У них была дочь лет десяти. Семья, судя по всему, жила дружно. Хозяйство у них было неплохим, но жили они довольно скромно. Гитлеровцы часто отбирали у них продовольствие, а то немногое, что оставалось, хозяева охотно делили со своими гостями, наотрез отказываясь брать за это деньги. Антифашисты узнали, что до них в этом доме некоторое время жили советские патриоты.
О положении в городе крестьянин говорил сдержанно, потому что сам он бывал там довольно редко, ибо большую часть времени проводил в поле или в огороде. О том, что происходит в городе, его обычно информировал один хороший знакомый, которого, если гости того пожелают, хозяин может пригласить на беседу.
— А что это за человек? — поинтересовался Андре. — Каковы его политические взгляды?
— Зовут его Тадеуш, — коротко ответил Франтишек с таким видом, будто имя само по себе являлось подтверждением надежности этого человека. Немного подумав, он добавил: — Он командир одного из подразделений Армии Крайовой, расположенного в Люблинце. В прошлом году фашисты хвастались тем, что схватят его и проволокут по улицам города на веревке, однако им до сих пор не удалось поймать его да и никогда не удастся.
Эрнсту такая характеристика показалась слишком возвышенной, и неконкретной.
— Нас интересует прежде всего то, в каких отношениях вы с ним находитесь, — сказал он. — Обязаны ли вы докладывать ему о нашем прибытии?
— Он не начальник мне. Он командует подвижным подразделением, а я нахожусь на казарменном положении. — Крестьянин рассмеялся и передернул плечами. — Ему я не обязан докладывать ни о чем, поскольку подчиняюсь окружному квартирмейстеру. Мне приказано предоставлять антифашистам убежище и снабжать их продуктами питания, и только.
— Это превосходно! — воскликнул Андре. — Короче говоря, мы принимаем ваше предложение. Вы можете смело знакомить нас с вашим командиром.
Под утро Франтишек сообщил патриотам, что Тадеуш готов встретиться с двумя товарищами и ожидает их у ворот.
Андре и Эрнст вышли во двор. Их провожал Василий, который после расставания с капитаном Невойтом как бы принял на себя его обязанности и на всякий случай решил находиться неподалеку.
Со стороны реки и лугов ветер гнал полосу тумана. Во дворе антифашисты увидели направленные на них стволы двух винтовок и пистолета. Четвертый мужчина стоял тут же, держа руки в карманах куртки. Видимо, это и был сам Тадеуш. Позы незнакомцев с оружием свидетельствовали о том, что они отнюдь не питают доверия к патриотам.
Андре почему-то предполагал, что Тадеуш навестит их один, и обязательно днем. Сейчас ему не оставалось ничего иного, как чем-то разрядить напряженную обстановку.
— Доброе утро, — поздоровался он.
— Вы меня звали, я пришел. — Тадеуш сделал шаг вперед, но рук из карманов так и не вынул. — Франтишек уже сказал, с кем вам предстоит разговаривать, но это еще не означает, что нам известно, что вы за люди.
— Мы немецкие антифашисты. — Сказав это, Андре внимательно посмотрел на стоящих возле Тадеуша людей, которые так и не опустили оружие. «Они не будут стрелять в нас, — уверенно подумал Андре. — Не имеет никакого смысла подвергать опасности жизнь Франтишека да и свою собственную, хотя на всякий случай и нам самим нужно держать ухо востро». — Да уберите вы наконец свои винтовки, — сказал он незнакомцам, — тогда можно будет разговаривать спокойно. Или вы боитесь чего?