Двор мельника чем-то напоминал рыночную площадь, куда свозили зерно для помола два богатых помещика из Павонкова, крестьяне из близлежащих сел, представители заготовительных органов и военных пекарен, а пока это зерно превращалось в муку, все пестрое общество сидело во дворе, делясь новостями. Водители военных грузовиков ходили за водой, чтобы залить ее в радиаторы своих машин, некоторые из них интересовались тем, как лучше проехать в тот или иной населенный пункт, иди расспрашивали, где купить молока и яиц. Вечерами, когда мельница переставала работать, появлялись другие гости: чиновники и офицеры из районного городка, полицейские и эсэсовцы, торговцы и спекулянты, которые набивали свои животы колбасой или жареным мясом, пили самогонку и уезжали с мельницы, снабженные толстыми пакетами с различной снедью.
Мельник, который целые дни проводил в трудах на мельнице, переносил эти визиты с завидным терпением. Не скупясь на самогонку и анекдоты, он распалял общество, заставляя его выкладывать здесь все новости. Часто шум и веселье в доме не смолкали до поздней ночи.
В селе, собственно говоря, тишины тоже не было. Помещения были битком забиты гитлеровскими солдатами, со дня на день ожидающими приказа на выступление. Солдаты от нечего делать слонялись по дворам, стараясь завязать знакомство с какой-нибудь девицей или женщиной. Отправляясь на занятия, они громко горланили песни. Вернувшись обратно, заполняли трактир.
Вот среди такой суеты и переполоха начался новый этап деятельности патриотов. В сопровождении Юлиана они приступили к поиску площадки для приема грузов самолета с Большой земли, вели наблюдения за военными перевозками гитлеровцев и распространяли листовки и воззвания среди местных жителей. Эрнст возглавил всю работу небольшого коллектива, причем получилось это как-то само собой, без приказа и без обсуждений.
Ответственности Эрнст не боялся, воспринимая ее как нечто само собой разумеющееся. Впервые за все время своего пребывания в тылу врага он чувствовал себя как никогда нужным, и это удваивало его энергию и силы.
Работы было столько, что патриоты едва справлялись с ней. Вскоре их пропагандистские материалы кончились, а Эдвард, которого они привлекли к распространению листовок, требовал новых. Пришлось самим заняться составлением и печатанием листовок на маленьком гектографе. Фриц регулярно слушал передачи Московского радио, а затем писал короткие сообщения о положении на фронтах.
Вскоре Эдвард стал не единственным распространителем листовок и воззваний. Местный квартирмейстер Армии Крайовой Черный очень заинтересовался их пропагандистским материалом. Жил он вместе с родителями и сестрой неподалеку от мельницы и каждый день ходил на склад гитлеровского обмундирования. Там он мог бы передавать листовки надежному человеку или рассовывать их по карманам обмундирования, которое подлежало выдаче солдатам. Однако для этой цели, по его словам, следовало составлять специальные листовки, содержание которых отличалось бы от содержания листовок, распространяемых среди местного населения.
Однако только этим квартирмейстер не ограничился. Он был настойчив и рационален. Его обязанности в Армии Крайовой заключались в расквартировании польских солдат, организации убежищ, снабжении людей продовольствием, оказании материальной помощи семьям тех патриотов, которые в это время томились в тюрьмах и концлагерях. Все эти вопросы он решал с помощью здоровенных парней, и решал довольно просто. Он каким-то образом узнавал, когда именно и по какой дороге ехал бургомистр общины и вез с собой продовольственные карточки для раздачи немецкому населению. Перед бургомистром, словно из-под земли, появлялись двое вооруженных польских солдат и, направив на него оружие, приказывали ему поднять руки вверх. Забрав карточки, они удалялись.
Темные глаза поляка радостно блестели, когда он рассказывал эту историю. В следующий раз, чтобы не попасться, поляки поджидали бургомистра в другом месте и все снова прекрасно удавалось.
— Скажите, кто лучше нас сможет распространить ваши пропагандистские листовки? — продолжал поляк. — Нашим ребятам достаточно бросить их в почтовые ящики или «случайно» выронить где-нибудь в людном месте: на вокзале или в пивной.
Предложение поляка понравилось немецким патриотам. Они поняли, что подобным образом они смогут воздействовать на огромное количество людей. Договорились, что листовки будут напечатаны на совсем небольших листках, да и сам текст будет коротким.
Не откладывая дела в долгий ящик, Эрнст сразу же принялся за составление такой листовки.