Ночами они заходили в близлежащие села, спрашивали о Фрице, но его никто не встречал. Им говорили утешающие слова, кормили, и только. Да и кто что мог сказать им, когда в то смутное время люди имели обыкновение молчать, а не рассказывать первому попавшемуся человеку о том, где, что или кого он видел, ведь прохожий мог в равной степени оказаться и патриотом, и предателем. Дороги, по которым шли патриоты и Фриц, не раз пересекались, но они так ни разу и не встретились. Петя тоже где-то затерялся. Судьба разъединила их на долгие годы.
Фриц в свою очередь тоже расспрашивал попадавшихся ему на пути местных жителей о своих товарищах, и тоже безуспешно. Убедившись в бесплодности своих поисков, он решил самостоятельно пробираться в сторону фронта, стараясь при случае обзавестись подходящим попутчиком или даже попутчиками. Он жаждал активной деятельности, борьбы, поэтому ему так хотелось встретить советских партизан.
Прошла целая неделя, а он все шел и шел. Рана на руке загноилась. В одном из сел над ним сжалилась крестьянка и стала лечить его народными средствами. Она и свела его с партизанами, которые частенько наведывались к ней в дом.
Однако прошло несколько дней, прежде чем недоверие, которое партизан по имени Иван питал к Фрицу, исчезло. Поначалу Иван принимал Фрица за вражеского агента. Фриц не стал скрывать от него, что он немецкий коммунист. Иван был рыжеволос, силен и удачлив. В округе поляки хорошо знали его и любили. С его помощью Фриц установил связь с небольшой группой советских разведчиков, находившейся в распоряжении местного партизанского центра. Члены этой группы ходили на выполнение различных заданий по одному или по двое и встречались друг с другом только для того, чтобы передать полученные сведения. Они добывали сведения о передвижении войск противника, о его вооружении, о состоянии боевого духа солдат и офицеров, о влиянии на них советских пропагандистских материалов.
Разведчики устроили Фрицу строгий экзамен и, только удостоверившись в том, что он человек надежный, провели его на свой пункт, а уж потом стали давать ему различные поручения.
В середине декабря разведчики поручили Фрицу побывать в местном отделении СД якобы для того, чтобы сообщить важные сведения. Фриц вошел в помещение и так долго находился там, что сопровождавшие его партизаны, оставшиеся на улице, засомневались в его надежности. Разговаривая с агентом СД, Фриц намекнул ему, что имеет кое-какие сведения, которые должен сообщить лично штурмбанфюреру Мюллеру. Агент поверил и назвал ему место и время встречи с Мюллером. Выполнив порученное ему задание, Фриц на обратном пути узнал о том, что фашистский палач был убит, получив сполна за все свои преступления. Он на это лишь усмехался и помалкивал, как будто это его не касалось.
Фриц быстро прижился в новой обстановке. Он познакомился со многими крестьянами. Жили в тех местах бедно, работали с раннего утра до позднего вечера. В домах не было ни электричества, ни водопровода. Крестьянские дома освещались свечками или коптилками. Однако ни из одного такого дома партизаны не уходили голодными или не узнав интересующие их новости.
Время шло, продолжались бои, и постепенно все большему числу людей становилось ясно, что фашистскому игу приходит конец. По ночам все чаще можно было слышать раскаты артиллерийской канонады с приближавшегося с каждым днем фронта, а порой на горизонте полыхало кровавое зарево. Там, на равнине, советские войска захватили плацдарм на Висле. Все чаще в небе появлялись советские самолеты-разведчики. Однажды на глазах у всех произошел воздушный бой, в котором были сбиты два истребителя противника. Правда, был подбит и один советский самолет. К месту, куда упал самолет, побежали жители. Они с удивлением смотрели на обломки самолета, пока гитлеровские солдаты не прогнали их оттуда. Пилотом этого самолета была женщина, о ней тогда много и долго говорили. Самолеты-разведчики появлялись почти каждый день, и это заметно нервировало фашистов. Они начали форсировать строительство оборонительных сооружений, сгоняли туда не только мужчин, но и подростков.
Крестьяне внимательно следили за этими работами, чтобы рассказать о них советским партизанам, у которых они хотели узнать, когда же наконец начнется новое советское наступление. Забрасывали вопросами и Фрица. Он отвечал, что наступление непременно будет, а вот когда именно, ему неизвестно, ведь он не командующий. И спрашивавшим его людям было достаточно того, что он твердо верил в такое наступление.