Только мысль о Невойте беспокоила его. Командир не мог запретить радиопередачи, он только требовал, чтобы его по возможности предупреждали о каждом сеансе связи. Сегодня это было вполне возможно, но он решил не будить капитана. «У него и так с нами хлопот полон рот, — подумал Фриц, вспоминая вчерашний разговор с Невойтом. — Да к тому же Федя в курсе». В случае необходимости он мог обратиться за помощью к Андре, который вчера перед сном красноречиво напомнил ему о долге. Таким образом, совесть его была спокойна, но все-таки иногда давала о себе знать.
Фриц вытащил антенну. Она была в белой оплетке, и ему пришлось натирать ее травой до тех пор, пока она не стала зеленой и почти неразличимой на фоне деревьев. На самой верхушке ели как ни в чем не бывало сидела сойка, потряхивая хвостом и бесстрашно глядя на него.
Фриц разбудил Макса перед самым началом сеанса радиосвязи, чтобы тот покрутил ему динамо-машину. До тех пор у него еще оставалось достаточно времени. Сев на пенек, он с наслаждением вдыхал утреннюю свежесть. Раскаленный диск солнца, повиснув над горизонтом, заливал ландшафт своим красноватым светом.
Внимание Фрица вдруг привлек какой-то треск. По ту сторону просеки между редкими стволами молодняка бежал человек, и под ногами у него трещал валежник. Появление человека здесь само по себе не было неожиданностью: в лесу в любое время дня можно было встретить грибников и сборщиков хвороста. Но почему он так быстро бежал, словно за ним гнались собаки, почему у него не было при себе ни корзины, ни мешка? Фриц решил доложить об этом Невойту, как только он его встретит. Возможно, что этого человека послал капитан и в его спешке не было ничего особенного. Вокруг по-прежнему было тихо.
С этими мыслями Фриц снова отправился к месту ночевки. На полпути он наткнулся на Федю, который, отчаянно жестикулируя, бежал ему навстречу.
— Дуй что есть мочи, парень, сматывай удочки! Там из-за тебя такой сыр-бор разгорелся!
С этими словами он побежал к просеке, взвалил на плечи движок. Фриц быстро разобрал установку, уложил ее и потащил за собой.
Место ночевки на опушке леса выглядело совсем опустевшим: товарищей и след простыл. В нескольких метрах от опушки стояла бестарка, а около нее — замполит Куприянов. Лейтенант Федя и еще один партизан уже запрягали лошадей, трое других грузили снаряжение.
— А вот и наш двуликий Фриц! — облегченно вздохнув, воскликнул Куприянов. Он обернулся и, подняв руку, приказал: — Приготовиться к отходу!
На связь с Центром, стало быть, выйти опять не удалось. Сожалеть об этом, правда, теперь уже было некогда. Лошади тронулись, и повозка степенно покатила по лесу. Вскоре всем стало жарко. Неуклюжая колымага то и дело застревала между деревьями и кочками, ее приходилось его оттаскивать в сторону, то приподнимать за колеса и толкать. Куприянов, бежавший впереди, не переставал подгонять их.
С запада раздался гул приближающихся самолетов.
— В укрытие! — скомандовал Куприянов. В несколько прыжков Фриц опередил всех и упал в кусты рядом с ним. Бомбардировщики с оглушительным гулом пролетели над их головами на небольшой высоте.
— Где наши? — пытаясь перекрыть адский грохот, выкрикнул Фриц.
Куприянов приподнялся и ткнул пальцем в сторону юго-запада.
— Их увел Анатолий. Он страшно ругался, что тебя не было с ними. Пришлось им уходить одним, фашисты и так уже на пятки наступали. Теперь я сам отвечаю за тебя головой. — Куприянов вскочил на ноги и какое-то мгновение прислушивался к удаляющемуся гулу моторов. — Ничего не попишешь, придется нам тащиться по открытой местности. Ну и зададут они нам теперь жару! Ты не боишься?
— Ерунда, — ответил Фриц. Он был зол на себя за то, что не выполнил точно приказ Невойта, и добродушный вопрос Куприянова разозлил его еще больше.
Замполит уже снова стоял возле повозки. Он что-то прокричал, но его слова потонули в грохоте взрывов, тяжело прокатившемся по всему лесу. Бомбардировщики сбросили свой смертоносный груз. Тотчас же с востока сначала послышался вой минометов, а затем раздались взрывы ручных гранат и уханье бомб.
Петляя, повозка покатила по лесу. Вдруг лошади остановились: впереди была глубокая канава, слегка поросшая по краям травой. Заметив, что она сухая, Федя стегнул лошадей. Когда передние колеса повозки коснулись дна, передок соскочил со шкворня. Освободившись от тяжелого груза, лошади рванулись прочь, таща за собой оглоблю с передком. Федя бросился за лошадьми.