— А что мы будем иметь, если проводим вас?
— Денег мы не возьмем, — недовольно пробормотал хозяин, прежде чем Андре успел ответить, затем вышел из-за стола, прошел в сени, где что-то сказал жене приказным тоном. Через минуту он вернулся в кухню уже в куртке и фуражке, держа под мышкой три большие буханки.
— Это для вас и ваших людей, — сказал он, передавая хлеб. — А теперь, ради бога, пошли!
В ЛИСЬЕЙ НОРЕ
Постоянно ворчавший что-то крестьянин и его шурин оказались хорошими проводниками. Они повели партизан, соблюдая осторожность, по хорошо известным им тропкам, сокращая путь где только можно. Через семь часов беспрерывной ходьбы партизаны остановились на небольшом холме восточнее Клобуцка и проводники простились с ними.
Перед расставанием Невойт дал проводникам пятидолларовую бумажку, посоветовав быть с нею осторожнее, хотя американская валюта уже и ходила некоторое время в западных районах Польши. На доллары можно было купить что угодно, в то время как покупательная способность имперской марки катастрофически падала. Западные союзники русских использовали этот факт для того, чтобы привлечь симпатии мирного населения на свою сторону. Английские и американские самолеты иногда даже сбрасывали фунты и доллары над польской территорией. Фашистские власти приказывали немедленно собирать такие «подарки с неба», но, само собой разумеется, никто им такие находки не передавал. Более того, гитлеровские офицеры и нацисты сами старались прикарманить эти деньги, и советские партизаны хорошо знали это.
Партизаны экономно расходовали имевшиеся у них денежные средства, покупая на них лишь самые необходимые продукты питания. То, что Невойт дал деньги проводникам, свидетельствовало о том, что он, по-видимому, намеревался использовать этих людей еще раз.
Старый крестьянин хотел было вернуть деньги обратно, но его родственник с радостью засунул ассигнацию в карман, пообещав при этом хранить полное молчание о событиях этой ночи. Затем он поинтересовался, будут ли еще люди, которых нужно будет перевести через границу.
На всякий случай, если на обратном пути проводники наткнутся на дозор, Невойт придумал для них оправдательную легенду.
Когда партизаны вошли в лес южнее Клобуцка, небо начало заметно сереть. Пора было подумать и об отдыхе. Через лес проходила железная дорога, связывающая промышленные районы Верхней Силезии с портами, расположенными на Балтийском море. Андре, партизан по имени Алексей и второй советский товарищ, спрятав свою ношу, направились к железнодорожной линии. Выйдя к полотну, они пошли вдоль пути по направлению к городу и вскоре дошли до будки путевого обходчика, с которым им предстояло иметь дело.
В маленьком помещении горел свет. Подойдя ближе, партизаны заметили, что на окошке стоит горшок с геранью. Это означало, что интересующий их человек находится здесь и что обстановка спокойная.
Железнодорожный обходчик оказался поляком среднего возраста, на удивление малоразговорчивым. Он сказал только, что в нескольких километрах от его сторожки находится место, где они могут спокойно отдохнуть. Туда их отведет его брат, учитель по профессии, у него там есть неплохой подвал, где можно спокойно обсудить планы на будущее.
Андре все сказанное показалось маловероятным, а желание железнодорожника поскорее отделаться от них вызвало у него подозрение.
— Что это за подвал? — спросил он. — Разве лес не контролируется гитлеровцами?
— Лес охраняется только лесниками. — Обходчик искоса посмотрел на Андре. — А лесник мой родной брат. — Проговорив это, он начал теснить пришельцев к двери, говоря: — Ну а теперь пошли, а то вот-вот должен появиться мой сменщик. Если он вас здесь увидит, то нам всем хорошо не будет.
С неприятным чувством Андре вернулся к Невойту, который, однако, отнесся к сказанному с меньшей подозрительностью.
— Мы должны доверять нашим людям, — сказал он, — но, разумеется, в то же время не снижать бдительности.
Прежде чем сняться с места, некоторые из товарищей собрали все фляжки, чтобы наполнить их водой из ручья. Кое-кто попросил разрешения сорвать в саду на окраине немного яблок. Во время перехода партизаны по-братски делились друг с другом и продуктами и водой, а жажда их мучила больше, чем голод. Невойт разрешил людям сходить к ручью и наполнить фляжки, тем более что утренний туман еще окончательно не рассеялся.