– Это мой род! То бишь, Дерево Родословное! Все-все мои родичи тут представлены ещё с допотопных времён! В каждом доме Китежа есть такие деревья!
– А зачем они? – с восхищением прикоснувшись к картине, спросил Радомир.
– Каждому человеку надобно помнить свой Род! Ведь чем глубже у твоего Родословного Дерева корни, тем само древо крепче стоит! Вона гляди, это вот я… – Твастару пришлось встать на цыпочки, чтобы указать на малюсенький листик у самой верхушки. – Представляешь, какая силища меня поддерживает!
Радомир вздохнул.
– Представляю… – грустно протянул он.
– А ты что же, своё Родовое Древо не помнишь совсем??? – удивился Твастар. – Ни корней, ни ветвей, ни единого листика?!?
Радомир вновь вздохнул и покачал головой.
– Тяжко тебе… – только и сказал Твастар, почесав в раздумье за ухом.
Поднявшись по спиральной лестнице в дальнем углу дома, друзья вышли на второй этаж. Он представлял собой просторный навесной проход, справа от которого были двери комнат, а слева – резные перила. Перегнувшись через них, Радомир ещё некоторое время наслаждался видом большой комнаты, окутанной серебристым сиянием.
– А почему отверстия в потолке так странно распределены? – спросил он.
– Отражающие ракушки в точности расположение звёзд Большой Медведицы повторяют, – Твастар тоже подошёл к перилам. – А ещё оно зовётся Созвездием Лебедя.
– Удивительно, как у вас всё вместе связано… И дом, и лебедь, и созвездия…
– А как же! Иначе нельзя. Ведь ежели разные части друг с другом не связать, не станут они единым целым… то бишь, будут бесцельны!
Постояв несколько мгновений, Твастар положил руку на плечо Радомира.
– Пойдем, я тебе светёлку свою покажу.
Друзья дошли до конца прохода, и Радомир увидел, что в противоположном углу была ещё одна спиральная лестница поменьше, ведущая на третий уровень. Там всё было также как на втором, только меньшего размера. Навесной проход был немного эже, перила чуть ниже, а потолок со сверкающими на нём звёздами Лебедя был теперь совсем рядом.
Радомир вновь остановился у перил и посмотрел вниз на большую комнату. К своему удивлению, он заметил, что отражение от ракушек создает точно такой же узор на всех четырёх стенах.
Твастар в это время открыл дальнюю из трёх дверей и жестом позвал Радомира.
– Проходи, – шёпотом позвал он.
– Почему ты говоришь так тихо? – спросил Радомир, таким же приглушенным голосом.
– Так ведь дом уже спит. Незачем его без причины тревожить.
Заглянув в комнату, Радомир вновь застыл от удивления. Дальней стены не было. Вместо этого пол выходил за пределы комнаты и на сажень нависал над озером. У правой стены стоял большой стол, на котором были разбросаны разного размера палочки, камешки, ракушки и ещё много всяких мелочей. У противоположной стены, на полу лежала широкая соломенная лежанка, переплетённая ветвями ивы. В потолке, также, как и в большой комнате, было сделано несколько созвездий, отбрасывающих свет на одну из стен. В комнате уютно пахло деревом, а близость озера добавляла приятной, бодрящей свежести.
– Почто стоишь в ободверине… Проходи, давай, – прошептал Твастар.
– А ободверина, это что?
– Это два косяка с порогом да притолкою, – улыбнулся мастер.
Пройдя через комнату, Радомир с опаской выглянул на навес и сделал пару осторожных шагов.
– Этот навес без труда выдержит дюжину таких, как мы, – Твастар бесшумно засмеялся и подошел к самому краю.
Радомир последовал его примеру и посмотрел вниз. Там серебрилась спокойная гладь Светлояра.
– Я обычно лишь на рассвете проснусь, сразу отсель в воду сигаю, – пояснил Твастар. – Да и мои брат с сестрой тоже так делают.
Оглянувшись, Радомир увидел, что навес был общим для всех трёх комнат верхнего уровня.
– А где же сейчас твоя семья?
– Папа с мамой на лето ушли к Рипейскому Камню, строить град Аркаим. Родичи мои мастера великие, вот их и зовут порой подсобить. А брат и сестра на закат, к Варяжскому Морю, отправились.
– А ты почему один тут остался?
– Говорят, мал ещё, – нехотя ответил Твастар, – да и за Синим Лебедем присматривать надобно.
Друзья вернулись в комнату, и мастер показал Радомиру его лежанку.
– Ты только лучше головою на полночь ложись. Так выспишься лучше, – наставительно сказал он.