Идея, что радость должна пронизывать все аспекты бытия, в том числе и страдания, является, вероятно, самым оригинальным вкладом Ницше в философию и отличает его от Спинозы. Однако Ницше сильнее, чем его предшественник, настаивал на связи между искусством и радостью. Он даже разработал своеобразную эстетику радости: благодаря творческим актам искусство является преимущественным опытом радости и дает нам модель успешной жизни, которая через перманентный процесс самотворчества позволяет превратить нашу жизнь в произведение искусства.
Анри Бергсон
После таких предвестников, как Спиноза и Ницше, по открытому ими пути пошел третий человек. Как и два его предшественника, француз Анри Бергсон, родившийся в Париже в 1859 году – он скончался в 1941 году, – может по праву считаться «философом радости». Но я охотнее назвал бы его «философом жизни» или «философом всего живого». Однако между этими тремя мыслителями существует непрерывная преемственность: все они говорили о жизненных силах и их проявлениях, о радости. «Природа подает нам конкретный знак, что мы достигли своего собственного предназначения. И этот знак – радость»,[13] – писал Бергсон.
В своей главной книге L’Évolution créative («Творческая эволюция») Бергсон защищает идею фундаментального закона жизни и эволюции, происходившей на протяжении миллионов лет. Он говорит о законе творчества. По его словам, жизнь существует, чтобы быть творческой. И радость тесно связана с творчеством, она является опытом достижений жизни. Когда жизнь удалась, когда она достигает того, для чего была предназначена, мы проникаемся радостью. Когда в жизни не везет, мы погружаемся в печаль. В качестве примеров Бергсон приводит творческие акты: художник, создающий произведение; глава предприятия, успешно реализовавший сложный проект; мать, дающая жизнь ребенку и любующаяся его улыбкой. Бергсон утверждает, что не только улыбка вызывает радость матери, но и тот факт, что она подарила жизнь, сотворила ее. Точно так же глава предприятия радуется не только полученной прибыли, но и тому факту, что он создал динамично развивающееся предприятие.
Бергсон, как и Спиноза, считал, что утверждение жизни способствует появлению радости. У Ницше же он заимствовал концепцию главенствующей роли творческого процесса, изложив ее в собственном виталистическом понимании. И напротив, Бергсон критически относился к тому, что Спиноза называл пассивными радостями, радостями воображения, не связанными с творческим процессом. По его мнению, это были не подлинные радости, а наслаждения, которые, разумеется, могут быть интенсивными, но не заслуживающими благородного названия радости. Радость связана с завоеванием жизни. Наслаждение же в эволюционном процессе жизни связано лишь с необходимостью выживания. Именно потому что мы находим в этом наслаждение, мы поддерживаем в себе жизнь, едим, размножаемся, существуем. Бергсон писал: «Наслаждение – это уловка, выдуманная природой, чтобы заставить живое существо сохранять жизнь. Оно не указывает, в каком направлении должна развиваться жизнь. Но радость всегда свидетельствует о том, что жизнь удалась, что она завоевала территорию, что она одержала победу. Любой большой радости присущ победоносный акцент».[14]
Глава 3
Пусть радость цветет
Радость – это сила. Культивируйте ее.[15]
Радость не навязывает себя, ее необходимо пригласить. Невозможно вдруг приказать себе стать радостным. Никто не обладает властью над этим чувством, которое появляется только в тех случаях, когда для этого возникают определенные условия. В следующих главах мы рассмотрим, как можно достичь активной и перманентной радости через процесс освобождения и общности, рассоединения и воссоединения. Но можно ли способствовать появлению глубоких радостей, пусть даже скоротечных, через умонастроение и специфическое поведение? Можно ли создать климат, который позволил бы радости возникнуть и расцвести? Как утверждает писатель Матьё Теранс, «радость не возникает по собственному желанию. Она не появляется по принудительному решению, по указке. Следует как чумы бояться тех, кто продает рецепты радости. Радость требует благоприятного климата, умонастроения, схожего с состоянием благодушия. Благоприятный климат благоприятствует самому себе».[16]