Хэмиш достал очки и продолжил изучать блокнот.
– Личных вопросов я касаться не буду. – Он сделал паузу и посмотрел на Рона поверх очков. – Она наверху, Рон. В чем-то наподобие космического корабля. Одна, и еще что-то вроде искусственного интеллекта.
Во рту у Рона было сухо. Он сделал глоток односолодового и обнаружил, что руки трясутся.
– Сообщали также и о других похищениях…
– Это все ерунда, – возразил Хэмиш. – Фальшивки. Она там одна. Они ее выбрали.
– Выбрали? Почему ее?
– Похоже, они ценят творческих людей.
Рон нахмурился.
– И что же им от нее нужно? Автографы?
– Думаю, – предположил Хэмиш, – они хотят, чтобы она выступала от их имени.
– Тогда чего же они ждут? Вы, Хэмиш, хоть в курсе, что сейчас кругом творится? Прекращение всяческой агрессии – это же всеведение, всемогущество! Это с тем же успехом мог быть сам Бог, а не инопланетяне – если бы только не одно обстоятельство.
– И какое же? – озадаченно наморщил лоб Хэмиш.
– Бог дал людям свободу воли. Эти же… не совсем.
Доктор отвел глаза, поерзал на стуле, медленно закрыл блокнот.
– Ситуация совершенно невозможная, – сказал он. – Для нее. Я об этом и думать-то не могу, как ни пытаюсь.
– И не вы одни, – согласился Рон. – Всех словно парализовало. Если не считать религиозных фундаменталистов с их завываниями насчет конца света. И Судного дня. – Он сделал большой глоток виски, и оно сразу же ударило в голову, отчего Рон шумно вздохнул. – Я про правительства. Они в ступоре, и толку от них никакого. Тем временем лагеря беженцев переполнены. Сообщают о надвигающемся голоде, об опасности эпидемий – которых в этой ситуации не избежать. А теперь еще и толпы высыпали на улицы. – Он наклонился поближе к собеседнику. – Хэмиш, вы можете отправить ей ответную эсэмэску? Если она собирается говорить от их лица, то давно уже, черт побери, пора!
– Нет, – сказал Хэмиш, – не могу. Вернее сказать, не думаю, что могу. Я пытался отвечать, но она ни разу не реагировала непосредственно на написанное. В основном это было… личное.
– Ее там держат против ее воли?
– Она говорит, что нет. Что все идет согласно некоему расписанию. Она говорит, что они уже делали подобное на других планетах. Что это еще не все.
– Но они наверняка уже вступили в контакт с официальными лицами, – предположил Рон. – А всевозможные правительственные заявления – не более чем дымовая завеса.
– Я не думаю, что она ведет переговоры с правительствами, – возразил Хэмиш.
Рон задумался, пытаясь разобраться с услышанным. Потом внимательно всмотрелся в Хэмиша и, наконец, спросил:
– И что же я должен делать с этой информацией? Вы ведь хотите, чтобы я что-то сделал? Если да, то боюсь, что меня вряд ли станут слушать. И потом, весь Интернет сейчас просто с цепи сорвался. Даже самые крупные серверы падают от перегрузок.
– Я думаю, что ей нужна помощь, – сказал Хэмиш.
– В каком смысле?
– Необходимо… подготовить почву. – Он снял очки и принялся тереть глаза. – Разумные люди уже пришли к правильным выводам – вернее сказать, уже практически с полной уверенностью заявляют, что мы сделались объектом инопланетного вмешательства.
Рональд кивнул и сразу же усмехнулся.
– Вот вам и Основная Директива! – Заметив недоумение Хэмиша, он пояснил: – Это из «Звездного пути», Федерация там следовала протоколу невмешательства, не то чтобы капитана Кирка это когда-либо останавливало от… впрочем, это не важно. Однако вы правы, такие дискуссии ведутся.
Хэмиш ожидал от него продолжения.
– Подготовить почву… – задумчиво повторил Рон. – Боюсь, Хэмиш, это будет непросто. Мы все, исключая разве что тех, кто панически боится камеры, только и ждем, когда же телеканалы примутся названивать фантастам и станут уговаривать их поделиться мыслями, дать волю воображению. Когда истерия утихнет, именно это и произойдет. Однако, если я правильно понимаю, Хэмиш, вы ожидаете, что фантасты в некотором роде выступят единым фронтом. Боюсь, что этого не случится.
– Но если вы, Рональд, расскажете им про Сэм?
– Что ж, ее у нас уважают. И потом еще видеоблог – хотя он-то чаще всего и делает ее мишенью для критики. Сэм никогда не отличалась излишней дипломатичностью… – Тут он наклонился вперед. – Ага, в этом-то, наверное, все и дело!
– В чем, прошу прощения?
– В том, что выбрали именно ее, а не кого-то другого. Она известна, в том числе и среди людей, никогда не принадлежавших к фэндому. Примерно как Стивен Кинг или Джордж Мартин. Ну, то есть не настолько, пожалуй, и тем не менее известна.