Послышался шум колес на гравийной дороге, грубо вернув их в реальный мир.
– Черт! – скрипнул зубами Ник.
Огоньки, мелькнув между камнями, погасли у дома Аби.
Ник тяжело и прерывисто дышал, прикрывая ее, как щитом, своим телом. Аби стало грустно, она чуть не заплакала. Больше всего на свете ей сейчас хотелось слиться с ним воедино. Ник почувствовал, как она дрожит, и прижал ее к себе. Аби провела щекой по его груди, успокаиваясь под гулкие удары его сердца. Ник посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и еще крепче прижал к груди, стряхивая песок с ее спины и давая им обоим время взять себя в руки.
Через несколько минут Аби села и медленно оделась. Обнявшись, они пошли к ее дому с ярко горевшими огнями. Возле дверей остановились, стремясь продлить счастливые мгновения.
– Может, это судьба не дает нам соединиться всего лишь на несколько минут? Мне все равно было бы мало этих украденных минут, – сказал Ник. – Мы с тобой не договорили. Ты, кажется, здорово научилась отвлекать меня от задуманного, – улыбнулся он.
– Ах это я отвлекла тебя от задуманного? – они оба рассмеялись. – Странно, однако, – продолжала Аби, – такое действие я оказываю только на тебя. – Она театрально взмахнула ресницами.
– Да-а?.. – сделал круглые глаза Ник. – Задумайся над смыслом того, что ты изрекла!
Оба еще продолжали смеяться, когда вошли в дом.
– Смотрите, кого я нашла на пляже, – объявила Аби, поздоровавшись.
– А-а, сынок! – Джон улыбался обоим. – Завершил свои дела в Нью-Йорке?
– Все о'кей, – кивнул Ник. – И получилось даже проще, чем я предполагал, – заговорщически добавил он.
Отец и сын незаметно подмигнули друг другу.
– Господи, – спохватилась Аби, – я совсем забыла спросить, как твои переговоры с издателем?
– Нормально. Наверное, придется кое-что переделать, но это уже пустяки.
На кухню, держа в руках пакеты и пакетики, вбежала Ди, а за нею вошла и Клер.
– Добрый вечер всем! О-о, Ник! Как я рада! Аби, посмотри, что мы купили. Мы уже видели картины. Приходил Роберт? Он еще придет? Жалко, что меня не было, – Ди остановилась, чтобы перевести дух. – Ты вовремя приехал, Ник. Еще немного, и Аби заработалась бы до смерти.
Аби недовольно покачала головой:
– Уж лучше бы ты демонстрировала свои новые сногсшибательные наряды, чем болтать о чужих делах. Мама, Роберт улетает на конгресс психиатров в Эдинбург.
– Прекрасно. Ему всегда хотелось побывать в Шотландии. Ник, я рада, что все прошло благополучно.
– Кто этот таинственный Роберт? – спросил Джон, пристально глядя на Клер.
– Друг моей покойной сестры. Это он пишет картины, которые Аби выставляет на продажу в нашем магазине, – нарочито равнодушно объяснила Клер. Она открыла духовку и нахмурилась. – О Господи, моя запеканка!
– Ничего с ней не случилось, мама, – успокаивала ее Аби. – Я немного… заплавалась, но таймер наверняка сработал вовремя. – Она почувствовала, как краснеет под взглядом Ника.
– Что же вы не садитесь? – Клер собирала на стол, старательно изображая беззаботность. – Ник, ты, наверное, проголодался? Сейчас мы тебя накормим и наверстаем всю неделю… как поездка?
– Я надену новое платье, – многообещающе заявила Ди и исчезла в свою спальню.
Влюбленные уселись за стол, и Аби, непринужденно поддерживая светскую беседу, тотчас прижала свою ногу к ноге Ника; тот прижал свою еще теснее; глаза у обоих светились доброжелательным вниманием к собеседникам.
Через пару часов Аби услышала стук в дверь своей спальни. Она отложила чековую книжку, которую изучала перед сном, и выскочила из постели. Клер, в небрежно наброшенном на бирюзовую, как море, ночную рубашку халате, нервно приглаживала волосы.
– Что случилось? Тебе плохо, мама?.. Ди плохо? – Аби, преодолевая нерешительность матери, помогла ей войти.
– Нет, – Клер прижала руки к горлу. – Понимаешь, я… Я не больна. Просто… не могу уснуть. – Она вздохнула и потерла ладонью лоб. – Аби, тебя, наверное, удивило, что я не сказала Джону, кто такой Роберт?
– Ты сразу демонстративно стала играть роль образцовой хозяйки.
– Неужели все заметили? – Клер потупила взгляд.
– Скажи, что случилось?
– Знаешь, я еще не рассказала Джону о докторе, – Клер кашлянула, старательно отворачиваясь от внимательных глаз дочери. – Еще не время. И знаешь… Многие считают, что психиатр – ругательное слово.
Аби рассмеялась и, взяв руки Клер в свои, усадила ее в кресло.
– Да сейчас почти все начинают беседу со слов: "Мой психоаналитик сказал"! А что такое психоаналитик, как не тот же психиатр! И вовсе это не ругательное слово. В больших фирмах всегда есть даже штатный психиатр. Политики без них вообще ни шагу. А в Голливуде, у актеров и продюсеров, бывает и не по одному психоаналитику, – Аби ободряюще улыбнулась матери. – Джон не похож на человека, который будет думать о тебе хуже из-за такой ерунды.
– Правда?
– Конечно!.. Ник воспринял это нормально. Я ему уже сказала.
Клер подняла голову:
– Сказала?
Аби кивнула:
– Да, он давно знает. И это не имеет для него значения. Его отец наверняка отнесется к этому так же.
– Джон предложил завтра отвезти нас с Ди в Вашингтон.
– Вот здорово! Он сказал, что у него там есть друзья, да и ехать недалеко. – Она кашлянула, смущенно провела рукой по подлокотнику кресла.
– Мама, тебе нравится Джон?
– Он милый. Иногда, правда, путается под ногами на кухне.
Обе рассмеялись, как школьницы, поверяющие друг дружке сердечные тайны.
– Ты думаешь, женщине в моем возрасте не стыдно влюбляться?
Аби прижала палец к ее губам:
– Никому никогда не стыдно влюбляться… Итак, значит, ты любишь Джона…
Аби, в общем-то, и не спрашивала, а констатировала факт, но Клер покорно и как будто даже обреченно кивнула. И вновь стала делиться своими страхами, сомнениями:
– Я боюсь рассказывать ему о нашем прошлом, и меня еще больше пугает, что он хочет что-то обсудить со мной. Думаешь, Ник ему рассказал о психиатре?
Аби задумалась:
– …Нет. Ник не стал бы это делать. Может, Джон хочет рассказать тебе о своей жизни? О бывшей жене, о работе. Мы ведь даже не знаем, чем он занимается.
– Ты так думаешь? – Клер искала подтверждения в глазах дочери. – Ты не против, если мы задержимся в Вашингтоне не денек-другой?
– Конечно, нет, – весело сказала Аби, чувствуя, как краска заливает ей щеки. – Нам с Ником неплохо бы побыть наедине. Мы должны о многом поговорить.
Клер погладила руку Аби:
– Ты очень его любишь?
– Да, – ответила Аби. – На сей раз все по-настоящему и взаимно.
11
– Немножко левее, – сказала Аби. – Да нет же, Ник! Моя левая – это твоя правая… Опять криво, – простонала она и засмеялась: – А я-то думала, ты умеешь работать руками.
Ник выпрямился.
– Вчера я не слышал жалоб и недовольства, – угрожающе помахивая молотком, отозвался он. – А развешивание картин – не мое амплуа. Ну теперь как?
– Прекрасно, – улыбнулась Аби. – Осталось всего пять.
– О Боже! – Ник молитвенно поднял глаза вверх. – Мы могли бы предпринять в субботу что-нибудь более интересное. – Он плотоядно ухмыльнулся, оглядывая Аби с головы до ног.
Она небрежно махнула рукой:
– Я тебя не боюсь. И вообще мы, кажется, поменялись ролями: ты ведешь себя как боязливая девственница, а я – как распутный совратитель.