Если вы желаете понять Слово Божье, исследуйте его. Никто на земле не способен дать вам его познание. Другой человек может помочь вам, чтобы это заняло у вас меньше времени, чем у него; он может подсказать вам, где и как следует работать; но все свои знания человек получает только самостоятельно. Если вы прошли одной и той же дорогой тысячу раз, вы знаете на этом пути каждый поворот и легко можете себе представить весь путь в памяти. Поэтому, многократно обдумав какую-то часть Писания, вы наконец-то сможете увидеть его в целом и каждый текст в отдельности единым взором. А когда это станет возможным, вы поймете то, что никто на земле не в состоянии вам рассказать.
1 Потом, чрез четырнадцать лет, опять ходил я в Иерусалим с Варнавою, взяв с собою и Тита. Ходил же по откровению и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался. Но они и Тита, бывшего со мною, хотя и Еллина, не принуждали обрезаться.
«Чрез четырнадцать лет», следуя естественному ходу событий, означает четырнадцать лет после посещения, упомянутого в Гал. 1:18, которое Павел совершил спустя три года после обращения. Следовательно, это посещение произошло спустя семнадцать лет после его обращения или примерно в 51 г. н. э., что совпадает со временем проведенного в Иерусалиме собора, о котором идет речь в Деян. 15. Именно с этим собором и проблемами, приведшими к его созыву, а также возникшими последствиями и связано повествование второй главы Послания к Галатам.
Павел и Варнава не поступились своими принципами, но стояли на своем, «дабы истина благовествования сохранилась у вас» (Гал. 2:5). Произошло «немалое состязание у Павла и Варнавы с ними [апостолами]» (Деян. 15:2). Шла борьба между истинным и ложным благовествованиями.
Отрицание Христа
Одного беглого взгляда на опыт церкви в Антиохии, куда было принесено это новое «евангелие», достаточно, чтобы понять, что оно совершенно недвусмысленно отвергало спасающую силу Христа.
Впервые Евангелие было принесено туда братьями, рассеянными в ходе гонений, которые последовали за смертью Стефана. Эти братья пришли в Антиохию, «благовествуя Господа Иисуса. И была рука Господня с ними, и великое число, уверовав, обратилось к Господу» (Деян. 11:20, 21). В церкви были пророки и учителя, служившие Господу и постившиеся, и Святой Дух побудил их «отделить» Варнаву и Савла для той работы, к которой Он призывал их (Деян. 13:1–3). Тамошняя церковь имела богатый опыт общения с Богом. Члены этой церкви знали Господа и голос Святого Духа.
И теперь, после всего этого, те же люди сказали: «Невозможно спастись без обрезания по обычаю Моисееву». Это все равно, что сказать: «Вся ваша вера во Христа и все ваше свидетельство о Духе ничто без знака обрезания». Знак обрезания без веры был поставлен превыше веры во Христа, не имевшей внешних знаков. Новое «евангелие» было самым откровенным отрицанием Христа и истинного Евангелия.
Неудивительно, что Павел называет «вкравшихся» с таким учением «лжебратиями»:
4 А вкравшимся лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас, мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у вас.
В первой главе Павел сказал, что эти лжебратия «есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово» (Гал. 1:7). В своем послании к церквам апостолы и пресвитеры так сказали об этих людях: «Мы услышали, что некоторые, вышедшие от нас, смутили вас своими речами и поколебали ваши души, говоря… чего мы им не поручали» (Деян. 15:24).
С того времени подобных людей была множество. Столь вредоносной была их деятельность, что апостол сказал об одном из этих людей: «Да будет анафема [ему]» (Гал. 1:8, 9). Некоторые проповедники намеренно стремились подорвать благовествование Христово, уничтожая таким образом верующих.
Эти лжебратья говорили: «Если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись» (буквально: «не имеете силы быть спасенными»). В их трактовке спасение — дело человеческое, зависящее единственно лишь от человеческой силы. Они не знали, что, в сущности, означает обрезание: «Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренне таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2:28, 29).
Вскоре после того, как Авраам уверовал в Бога, случилось так, что он прислушался к голосу Сарры, а не Бога, и стремился исполнить обетования Божьи силою своей плоти (см. Быт. 16). В результате вместо наследника он стал рабом. Тогда Бог явился пред ним вновь, увещевая Авраама ходить перед Ним в простоте сердца, повторяя Его завет. И в ознаменование этого происшествия и того, что «плоть не пользует нимало», Аврааму было дано знамение обрезания — отсечения крайней плоти. Оно должно было показать, что поскольку «не живет… в плоти… доброе», обетования Божьи могут осуществиться лишь через отказ от плотских грехов. «Потому что обрезание — мы, служащие Богу духом, и хвалящиеся Христом Иисусом, и не на плоть надеющиеся» (Флп. 3:3).
Поэтому действительное обрезание Авраама произошло, когда он получил Духа через веру в Бога. «И знак обрезания он получил, как печать праведности чрез веру, которую имел в необрезании» (Рим. 4:11). Внешнее обрезание всегда являлось только знамением истинного обрезания сердца. При отсутствии такового оно было лишь подделкой; но при его наличии без знака можно было и обойтись. Авраам «стал отцом всех верующих в необрезании» (Рим. 4:11). «Лжебратия» подменяли реальность пустым знаком. По их мнению, пустая скорлупа без ореха значила больше, чем орех без скорлупы.
Иисус сказал: «Дух животворит, плоть не пользует нимало; слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь» (Ин. 6:63). Жители Антиохии и Галатии доверились Христу, обратившись к Нему за спасением. Ныне же кое-кто желал побудить их довериться плоти. Эти люди не давали им свободу грешить. Нет, они говорили о необходимости сохранять закон! Но истинное обрезание есть закон, начертанный на сердце Духом, а «лжебратия» желали, чтобы верующие уверовали во внешнюю форму обрезания, подменявшую действие Духа. То, что было дано как знамение праведности по вере, стало знамением самоправедности. «Лжебратия» желали, чтобы верующие обрезались для праведности и спасения; но человек «сердцем верует к праведности, а устами исповедует ко спасению» (Рим. 10:10). А «все, что не по вере, грех» (Рим. 14:23). Поэтому все попытки человека соблюсти Закон Божий своими собственными силами, сколь бы честными и искренними они ни были, могут привести лишь к несовершенству — греху.
Когда этот вопрос был поднят в Иерусалиме, Петр сказал тем, кто желал бы, чтобы люди были оправданы по своим делам, но не по вере во Христа: «Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?» (Деян. 15:10).
Это иго было игом рабства, что ясно из сказанных Павлом слов О том, что «лжебратия» прокрались, чтобы «подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас» (Гал. 2:4). «Законом познается грех» (Рим. 3:20), но он не освобождает от греха. «Закон свят, и заповедь свята и праведна и добра» (Рим. 7:12), — поскольку закон дает знание о грехе, осуждая его. Это указатель, по казывающий путь, но не способный провести нас по нему. Он может подсказать нам о том, что мы сбились с пути, но один лишь Иисус Христос способен провести нас, ибо Он есть путь. Грех — это рабство. Свободны лишь соблюдающие заповеди Божьи (Пс. 118:45), а их можно соблюдать лишь верою во Христа (Рим. 8:3, 4).
Следовательно, любой, побуждающий людей уверовать в закон как средство обретения праведности без Христа, просто возлагает на них иго и заточает в рабство. Если осужденный по закону человек заключается в тюрьму, он не может быть освобожден от своих цепей за коном, удерживающим его в темнице. Но в этом нет вины закона. Именно потому, что это хороший закон, он не может признать виновного человека невиновным.