9 И узнавши о благодати, данной мне, Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным, только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности.
Братья в Иерусалиме явили свою связь с Богом, признав благодать, данную Павлу. Те, кто движим Духом Божьим, всегда с готовностью признают деяния Духа в других. Вернейшее свидетельство того, что человек не знает лично Духа, — неспособность признать Его деяния. Другие апостолы имели Духа, и они признали, что Бог избрал Павла для особого служения среди язычников. Несмотря на то, что трудился он иначе, чем они, ибо Бог наделил его особым даром для особой работы, апостолы с готовностью подали ему руку общения с единственной просьбой помнить о нищих среди своего народа, «что и старался я исполнить в точности».
Совершенное единство
Вспомните о том, что среди апостолов, равно как и в Церкви, не было единого мнения относительно того, что же такое, в сущности, Евангелие. Действительно, были и «лжебратия», но будучи таковыми, они не входили в Церковь, тело Христово, которое есть истина. Многие искренние люди, полагающие себя христианами, считают почти непременным, чтобы в Церкви были различия. «Каждый видит по-своему» — вот общераспространенное мнение. Они неверно понимают (Еф. 4:13), истолковывая этот текст так, будто Бог наделил нас дарами, «доколе все придем в единство веры». Слово же Писания учит нас тому, что «в единстве веры и познании Сына Божия» мы все придем «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова». Есть лишь «одна вера» (Еф. 4:5), вера Иисусова, как есть лишь один Господь; и не имеющие этой веры не могут быть во Христе.
Истина есть Слово Божье, а Слово Божье есть свет; лишь слепец не узрит сияние света. То, что человеку не доводилось встречать иного источника света, освещающего ночь, помимо тусклой свечи, никак не может помешать ему признать, что свет электрической лампы — тоже свет, в первый же момент, как он его увидит. Существуют, безусловно, разные стадии познания, но они никоим образом не противостоят друг другу. Истина едина.
11 Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. 'Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием.
Нет необходимости преувеличивать ошибки Петра или любого иного доброго человека или долго рассуждать о них. Это не принесет нам пользы. Но следует отметить это исчерпывающее свидетельство того, что Петр никогда не воспринимался «первым из апостолов» и что никогда он не считал себя папой. Представьте себе, чтобы какой-нибудь священник, епископ или кардинал открыто противостоял папе в публичном собрании!
Но Петр совершил ошибку, причем в очень важном положении веры, поскольку он не был безгрешным. Он смиренно принял упреки от Павла, как и подобает искреннему и кроткому христианину, каковым он и был. Если бы в Церкви действительно был человек-руководитель, то, очевидно, это был бы не Петр, а Павел, о чем свидетельствует все повествование. Павел был послан к язычникам, а Петр к евреям; но евреи составляли лишь незначительную часть Церкви; обращенные из язычников вскоре превзошли их числом до такой степени, что присутствие евреев было едва различимым. Все эти христиане в значительной мере были плодом трудов Павла, и, естественно, они обращались к нему чаще, чем к другим, поэтому Павел мог сказать, что ежедневно на нем лежит «забота о всех церквах» (2 Кор. 11:28). Но человеку не дано быть непогрешимым, и Павел никогда не претендовал на это. Величайший человек в Церкви Христовой не имел никакого господства над более слабыми. Иисус сказал: «Один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья» (Мф. 23:8). А Петр наставлял: «Все же подчиняйтесь друг другу» (1 Петр. 5:5).
Будучи на церковном соборе в Иерусалиме, Петр рассказывал о том, как язычники воспринимали Евангелие через его проповедь: «И Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам, и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их» (Деян. 15:8. 9). Почему? Поскольку, зная сердца, Он ведал, что «все согрешили и лишены славы Божией», и поэтому каждый имеет лишь один-единственный путь ко спасению, «получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе». (Рим. 3:23, 24). И все же, после того, как Господь показал это, — после благовествования язычникам, убедившись, что Святой Дух наделяет их теми же дарами, что и верующих из евреев; после того, как он ел вместе с этими обращенными язычниками, твердо стоя на своих убеждениях; после того, как на соборе он ясно свидетельствовал о том, что Бог не делает никакого различия между евреями и язычниками; и даже после того, как он сам не делал такого различия, — Петр вдруг, как только появились «некоторые люди», не одобрявшие такой; свободы, делает различие! «Он стал таиться и устраняться, опасаясь — , обрезанных». По словам Павла, это было «лицемерием», не только v неверным по своей сути, но смущающим и сбивающим с пути учеников. На какой-то момент Петром овладел страх, а не вера.
В противоречии с евангельской истиной
Волна страха, казалось, прокатилась среди верующих из евреев, поскольку «с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием». Конечно же, «они не прямо поступают по истине Евангельской» (Гал. 2:13. 14); но сам факт лицемерия еще не исчерпывал обвинения в пренебрежении евангельской истиной. При существовавших обстоятельствах это было публичным отрицанием Христа — таким же, как и тогда, когда объятый страхом Петр уже однажды сделал это. Слишком часто мы и сами повинны в таком же грехе, чтобы позволить себе судить; мы можем лишь от метить это событие и вполне естественные его последствия как предостережение.
14 Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-Иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-Иудейски?
Мы уже видели, каким образом действия Петра и других привели к фактическому, хотя и неумышленному, отрицанию Христа. Только что завершился острый спор вокруг проблемы обрезания. По сути, решался вопрос об оправдании и спасении — происходит ли спасение по одной лишь вере во Христа или по каким-то внешним признакам? Совершенно ясно было засвидетельствовано, что спасение дается единственно по вере; теперь же, когда спор этот еще у всех в памяти, когда «лжебратия» распространяют свои ереси, эти верные братья вдруг почитают верующих из язычников хуже себя, поскольку они не обрезаны. Фактически им как бы говорилось: «Пока вы не совершите обрезания, вы не можете получить спасение». Своими действиями Петр и последовавшие за ним намекали: «Мы тоже в сомнении относительно силы веры во Христа как единственного пути ко спасению; в сущности, мы верим, что спасение зависит от обрезания и дел закона; вера во Христа — дело доброе, но ее недостаточно». Павел не мог смириться с таким попранием евангельской истины и тут же обратился к самой сути проблемы.