— Давай покушаем, — улыбнулся ей Гарри, с благодарностью принимая от сопровождающей их женщины судок с кашей и ложку. — Сейчас мы покормим мою хорошую, да? Сейчас Миона хорошо покушает, ведь она же прелесть.
Женщина поражалась тому, что видела. Она поражалась седым в одиннадцать лет детям, она поражалась тому, как они цепляются друг за друга, заботе, нежности… Будь они постарше, целитель сказала бы, что это семейная пара, настолько было велико взаимопонимание у этих двоих детей. Как мальчик кормил свою девочку, как успокаивал, менял электроды, массировал… И как девочка его почти не смущалась. Такую степень доверия женщина не видела доселе нигде и никогда.
ДМП трясло. Факты обследования детей и принудительного обследования профессоров показали наличие у всех достаточно сложного светломагического воздействия. Правда, цель воздействия не могли установить даже невыразимцы. Также было установлено, что всех девочек факультета Хаффлпафф подвергали физическим наказаниям, которых они не помнили.
— Мадам Спраут, вы арестованы. — Арест свершился как-то спокойно и буднично, в последний день каникул, после того, как обследование детей факультета барсуков было закончено.
По неизвестной причине в первый день нового года отсутствовала староста девочек факультета Годрика, что никого не взволновало. Даже ее родители, чистокровные маги, отнеслись к исчезновению дочери с каким-то совершенно ненормальным равнодушием. Северус Снейп, помня о том, что девушка помогала Поттеру и его девочке, попытался аккуратно разыскать старосту «враждебного» факультета, но не преуспел. Девушка будто сквозь землю провалилась. Зато стало известно о смерти Поттера, что ввергло Северуса в депрессию. О Гермионе Грейнджер никто и не вспомнил.
В глубине замка, ниже даже Тайной Комнаты, из саркофага поднялся высокий статный мужчина. Разбуженный замком, он не торопился, как в молодости, нестись и карать. Для начала мужчине необходимо было понять, что происходит, чем он в данный момент и занимался. Его возлюбленная, его жена, его смысл жизни, просыпалась медленнее, но с ней точно все будет в порядке, это мужчина знал.
Когда-то давно двое опустились в саркофаги Безвременья, чтобы стать стражами Школы, ибо человек слаб, а чары могли со временем ослабнуть и вот тогда понадобились бы истинные Хранители, коими и стали эти двое, добровольно обрекая себя на такое существование. Замок не сигнализировал о нападении, поэтому время у них обоих было, время, за которое они оба поймут, что происходит.
— Смерть тех, кто просил защиты и справедливости, — заинтересованно произнес мужчина, просматривая пергаменты с записью событий за время отсутствия их в этом мире. — Очень интересно, и как же это стало возможно?
— Думаю, муж мой, нам следует искать следы ранее, — проговорила проснувшаяся девушка лет двадцати на вид. — Не поможет ли рыцарь даме своей? — поинтересовалась она, взвизгнув, когда мужчина рывком поднял ее на руки из саркофага.
— Да, читать придется много, — вздохнул светловолосый рыцарь, взглянув на кипу пергамента. — Предлагаю пока подкрепиться, душа моя.
— Поддерживаю, — величаво кивнула девушка, призывая эльфа замка.
Бывшая староста девочек Гриффиндора бежала. Она старалась убежать из Великобритании со всей возможной скоростью, так как услышала разговор отца с Дамблдором. Девушка не понимала, какое заклинание наложил на родителей Великий Светлый, но вот то, что те спокойно обсуждали с ним принесение ее в жертву, было уже за гранью понимания бывшей старосты. Самое главное, Сара совершенно не понимала, за что с ней так поступили, где она успела перейти дорогу Дамблдору?
Замаскировавшись, девушка вспомнила о том, что существует маггловский транспорт, поэтому пробралась на паром, накрывшись чарами. Что делать дальше и куда бежать, бывшая староста факультета совершенно не представляла. Денег у нее было немного, и оставалась надежда на французскую школу.
А в Великобритании разворачивался очень серьезный скандал, с Дамблдором в главной роли, ибо именно он был обвинен в убийстве Гарри Поттера как магический опекун. Все аргументы «Альбус не мог» разбивались об один-единственный факт — установленную смерть чистокровного мальчика, чего Дамблдору уже простить не могли. О «какой-то грязнокровке», разумеется, никто и не вспомнил, но вот ребенок, внезапно оказавшийся чистокровным — это была серьезнейшая проблема. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор совершенно неожиданно для себя понял, какую он себе же вырыл яму.