— Да, да нужно, — она завороженно уставилась на его губы; в горле пересохло, было ощущение, что у неё поднялась температура. — Я, кажется, больна, — это больше походило на жалкий всхлип.
— И я тоже, — прошептал он, слегка касаясь её губ, потом выпрямился и ожидающе уставился на неё.
Нет, это не был страстный поцелуй, но вот такое трепетное прикосновение сказало ей о многом.
— Максим, — чуть не плача, прошептала она. — Я не могу!
Присела, выбираясь из кольца его рук, и в панике бросилась к двери, схватилась за ручку, и тут услышала тихий, полный отчаяния стон: «Останься!» Он так и стоял, опираясь руками на стену и не решаясь посмотреть на неё.
Катрин закрыла дверь и медленно пошла обратно.
«Всё. Полная и безоговорочная капитуляция. — Она горько усмехнулась: — Моя крепость только что пала».
Она хорошо понимала, что если они это сейчас сделают, то обратного пути уже не будет для них обоих.
«Всего одна-единственная ночь, — повторяла она про себя, как заклинание, — всего одна-единственная…»
Максим слышал, что она возвращается, но не оглядывался, не шевелился, и казалось, даже не дышал, боясь спугнуть своё счастье.
Катрин остановилась рядом и долго смотрела на него, потом подошла и обняла за талию.
— И уйти я тоже не могу.
Глава 49. Необычный способ раздеть женщину
Максим разомкнул руки девушки и повернулся к ней лицом. Его горящий взор блуждал по её лицу, словно выискивая подтверждение тому, что это на самом деле происходит. Так и есть! Глаза Катрин сияли счастьем, в них не осталось ни капли сомнения, а на губах блуждала улыбка. Больше он не колебался, притянул её к себе и поцеловал. Страстно. Жёстко. Ещё. И ещё… А дальше началось какое-то безумие. Его жаркие губы покрывали поцелуями её щёки, глаза, мочки ушей, шею и ложбинку между ключицами.
Как они оказались в спальне, она не помнила. Они просто шли, не замечая ничего вокруг, прикасаясь друг к другу и продолжая страстно целоваться. Мгновение — и вот она уже лежит на кровати, изнемогая от желания и нетерпения, наблюдая за мужчиной своей мечты. А он целует её колени, бёдра… Ткань платья медленно ползёт вверх, его горячие ладони вдруг замирают на её животе, требовательно ползут выше… и снова возвращаются обратно.
«Труселя-а-а!» — в ужасе вспоминает Катрин. Но уже слишком поздно.
— О боже! Что это? — прозвучал удивлённый возглас Максима.
— Не-е-ет, — простонала она, пытаясь остановить встающего с кровати Максима, но её рука ухватила пустоту. — Пожалуйста, не включай…
И тотчас загорелся приглушённый свет.
Катрин смущённо потянула подол платья вниз, стараясь спрятать своё утягивающее бельё от его глаз.
— Ну уж нет! — Максим вернулся и отвёл её руки. — Я хочу посмотреть! Я такого никогда не видел. — И совсем тихо добавил: — И надеюсь больше не увидеть.
— Не на-а-адо… — взмолилась Катрин, чувствуя, как жар заливает щёки, уже и без того похожие цветом на свёклу. — Мне нужно ненадолго отлучиться в ванную комнату. Я быстро.
— Ни… за… что, — подчёркивая каждое слово, проговорил Максим и настойчиво потянул подол платья вверх. — Мне просто любопытно, у них где-то есть начало, — задумался, — ну, или конец? И вообще, это ведь вызов. Что я за мужчина, если не могу раздеть женщину. — Хитро приподнял брови и шёпотом поинтересовался: — Признавайся, как это снять с тебя?
— Мне очень жаль, но у тебя самого не получится это сделать, — Катрин готова была сквозь землю провалиться.
— Ха! Чтобы у меня — и не получилось? — Он вскочил с кровати и быстрым шагом направился к двери, взялся за ручку и обернулся к ней: — Лежи, никуда не уходи! Я скоро.
Катрин тут же вскочила, кряхтя и ругаясь последними словами, принялась стягивать с себя труселя, но они сидели на ней как вторая кожа и не поддавались. Что тому было причиной? Она не знала. Ведь дома она тренировалась, и не раз, и они вполне терпимо снимались с неё.
«Видно, это от того, что я немного вспотела?»
Прислушалась: в глубине квартиры хлопали дверцы, что-то где-то с гулким грохотом упало, раздался радостный вопль, а за ним послышался звук торопливых шагов. Катрин быстро улеглась обратно на кровать.
«Ему всё же придётся отпустить меня в ванную комнату!»
Дверь открылась. В проёме стоял радостный Максим.
— Смотри, что я нашёл, — он решительно направился к кровати, держа в руке ножницы для разделки птицы.
— М-максим, — заикаясь, промолвила Катрин, в ужасе наблюдая за его приближением. — Я не думаю, что это хорошая идея… Ой! — только и успела она произнести, когда он пальцем подцепил трусы сбоку и сделал первый надрез.