— Ты какая-то дерганая. — Он сидел на диване в ее квартире и переключал каналы телевизора с помощью пульта дистанционного управления.
Рейчел слонялась по комнате, заламывая руки и бормоча что-то себе под нос. Эван не мог разобрать ни слова, и это его злило.
— Мой отпуск вот-вот подойдет к концу.
— И что?
— А то, что я так и не отдохнула как следует.
— Что тебе мешает?
— Я сама себе мешаю!
— Чем я могу тебе помочь?
— Для начала прекрати переключать каналы! — Она отобрала у него пульт и выключила телевизор.
— Тебе стало легче? — насмешливо спросил Эван.
Она прикусила язык, чтобы не ответить на его вопрос очередной колкостью. Всю последнюю неделю они то и дело проверяли друг друга на твердость. Рейчел капризничала и даже один раз закатила истерику, когда он вместо обещанного похода в ресторан предложил ей остаться дома и заказать пиццу. Он же то демонстрировал свою привязанность к ней, то становился холодным и чужим. Странность заключалась в том, что, стоило Рейчел начать себя вести неадекватно, словно трехлетняя девочка, которой родители не купили куклу, Эван тут же становился ласковым и заботливым. Он словно оживал, когда она начинала проявлять характер. Ему как будто нравились ее капризы. И Рейчел не могла понять, почему так происходит. Будь она на его месте, давно бы уже сбежала в другой штат, лишь бы быть подальше от источника нервотрепки.
Однако больше всего ее беспокоило кое-что другое. Они встречались уже почти месяц, гуляли взявшись за руки, покупали продукты для совместных ужинов, целовались до умопомрачения… но все еще не занимались сексом. Рейчел знала, как сильно Эван хочет ее. Она делала все, чтобы он перестал себя контролировать, и у нее почти получилось довести его до состояния умопомрачения, но Эван всегда вовремя останавливался. Такое поведение тревожило ее и раздражало. Дошло до того, что она начала думать, будто дело в ней, и принялась искать недостатки в своей внешности. А тут еще прессинг со стороны Джека…
— Нам нужно поговорить. — Рейчел встала напротив Эвана, уперев руки в бока.
— Тебя что-то тревожит?
— А что, это так заметно? — с сарказмом спросила она.
— Да, у тебя очень напряженное лицо, — усмехнулся Эван.
— Я серьезно!
— Я тоже. Рейчел, в чем проблема? Я сделаю для тебя что угодно, только попроси.
— А с чего это ты такой добрый?
— Я злюсь — тебе не нравится, я в хорошем расположении духа — ты в ярости. Определись, что вообще тебе по душе.
Эван оставался совершенно спокойным. Рейчел могла бы поклясться, что он даже получает удовольствие от этого разговора.
— Как ты ко мне относишься? — прямо спросила она.
— Я люблю тебя.
— Прости, но мне кажется, что ты лжешь.
— Но я действительно тебя люблю! — Наконец-то Эван проявил хоть какие-то эмоции.
— Тогда почему ты себя так ведешь?
— Как?
— Словно мы живем вместе уже лет пятнадцать. Как будто я давно надоела тебе. Ты что, считаешь, что я никуда от тебя не денусь, что ты меня завоевал и можно расслабиться?
— Рейчел, я делаю тебе подарки, покупаю цветы, провожу с тобой все свое свободное время не потому, что испытываю скуку. Я хочу находиться с тобой рядом двадцать четыре часа в сутки. И стараюсь делать все, чтобы ты тоже этого захотела. С чего ты взяла, что я расслабился?
— Хорошо, спрошу по-другому. Почему у нас нет секса?
— Да потому… — Эван запнулся на мгновение. — Потому что мне нужно время, я же тебе говорил.
— Время для чего?
— Чтобы привыкнуть к тебе и понять, что ты не просто желаешь заняться со мной любовью из-за того, что у тебя не было секса больше четырех месяцев. Я не приемлю секс без любви.
— Какой-то бред ты несешь, мой дорогой. Я бы не удивилась, если бы услышала подобные слова от молоденькой женщины, которая готовится потерять девственность. Но ты взрослый, опытный мужчина. По крайней мере, я на это надеюсь. Ты же не девственник, Эван? — Она прыснула. — Вот будет номер, если девственник…
— Мне тридцать два года, Рейчел, — укоризненно проговорил он. — Ты действительно считаешь, что у меня могло не быть сексуальных контактов?
— Откуда же мне знать? В мире много странных и необычных явлений.
— Ненавижу, когда ты начинаешь иронизировать.
— Если любишь, терпи.
— А куда же я денусь?
— Эван, ты ушел от ответа.
Он спрятал лицо в ладонях, потом запустил пальцы в волосы, запрокинул голову и простонал: