Уважаемый Василий Васильевич, овладевая собой, молча кивнул. Глаза его смотрели за спины гостей. В радужном вырезе был виден склон горы, по которому к петляющей реке спускались сады в яблоневом и вишневом цвету. На маленьком речном затоне весело плескались дети, а луг с достоинством пересекала череда пятнистых коров.
- Вот он, наш мир, прямо перед вами. Любой может попробовать войти в него.
С этими словами Ганецкий поклонился и шагнул под радугу. Отец Виссарион и могучий Иван Ильич последовали за ним.
Василий Васильевич приблизился к радуге, остановился и протянул вперед руку. Он знал, что почувствует преграду и почему-то нисколько не удивился этому. Его «архаровцы» робко попытались повторить опыт хозяина. Незримая броня надежно защищала мир радуги. Они молча стояли и смотрели, как три фигуры не оглядываясь бредут по зеленому лугу. А потом залитый летним солнцем мир погас и перед их глазами вновь оказалась глухая стена в позолоченной лепнине.
8
Петрович отставил в сторону рубанок, стряхнул с себя завитки золотистой стружки и прислушался. Сидящий на одном из новеньких стульев черный пушистый кот перестал вылизывать себя и выжидательно уставился на хозяина. Под покровом огромной липы мерно гудели пчелы, а из-за угла хатки доносились певучие призывы хозяйки, кормящей кур. Петрович вышел из-под навеса мастерской на маленький дворик, с которого открывался вид на реку в зарослях верболоза, луга и поросшие лесом холмы. Он прикрыл глаза козырьком ладони и осмотрелся.
- Шо там таке, Андрию? Спивае, га? – спросила подошедшая сзади жена.
- Не пойму я – наче не спивае, а тильки голос пробуе. Та ще й не одна и не дви, вроде. Як ото цилый хор, когда готовится перед концертом, понимаешь. Николы й не чув такого – а ты шо скажешь, Галю?
Галина Николаевна переложила в другую руку решето, из которого кормила кур, и пожала плечами:
- Шо я тоби можу сказаты, Петровичу, когда сама глуха на это дело! Може, ты ще послухай трохи, а там и до Перепелихи чи до Гната сходы посоветоватысь – га?
Сергей сидел в саду под вишней, держа на коленях фанерный планшет с прикрепленным листом ватмана. Он щурился от дыма забытой во рту сигареты и уверенными движениями карандаша наносил на бумагу общие контуры будущего храма. Временами он останавливался, уставясь на сплетение стремительных и округлых линий и мерно покачиваясь. Потом карандаш занимал место во рту, по соседству с сигаретой, и по бумаге сердито порхала резинка. Затем все повторялось опять.
В беседке поодаль Ольга занималась с младшей группой детского хора. Последние звуки песни затихли, и Сергей поневоле прислушался. Высокий голос Ольги дал настройку на другую тональность, и дети запели о том, что «маленькой елочке холодно зимой». Сергей улыбнулся и выронил изо рта и карандаш, и сигарету. Спохватившись, он вскочил и стал стряхивать пепел с груди и колен.
Песня оборвалась.
- А они тоже собираются петь, как мы, я их слышу!
Сергей узнал голос Леночки.
- Кто «они», доча? – спросила Ольга.
- Я не знаю, мама. Я раньше их никогда не слышала.
- А я тоже сейчас их услышал, честное слово!
- И я! У них там тоже такой хор, как и у нас!
- Они, наверное, тоже репетируют, да?
- И голоса у них очень красивые и очень добрые.
Ольга внимательно окинула взглядом своих питомцев:
- Зайцы, а откуда вы слышите эти голоса?
- Оттуда!
- И оттуда!
- Нет, они там, там!
Дети вскочили и оживленно стали указывать руками в разные стороны.
Ольга посмотрела на Сергея, улыбнулась и пожала плечами. Сергей перевел взгляд на лист. Ряды арок, похожих на радуги, вырастали одна из другой, соединяясь в едином порыве ввысь.
***
- Смотрите, смотрите! Что это?
Прохожие останавливались и оборачивались. Вдоль тротуара стояла маленькая радуга. Пожилая женщина охнула и опустилась на мокрые ступени магазина, едва не выпустив из рук пакет с крупой. Падал и тут же таял снег, а из-под радужной дуги било яркое летнее солнце и зеленый луг в цветах ромашки начинался сразу у тротуарного бордюра.
- Слушай, Вика, это же оно! Мы же только вчера с тобой про это на ЮТубе ролик видели! А ты говорила, что фигня это все!
- Это та самая радуга, мне рассказывали! А я думал, что все это байки!
- Люди! Это правда!
- Эй, не напирайте! Хотите туда – ну так идите себе, я посторонюсь!
- А ну, потрогай, Бодя, не ссы!
- Себя за это дело потрогай, блин!
В глазах сидящей на ступенях пожилой женщины медленно загорелся какой-то свет. Она поднялась на ноги и двинулась вперед, как будто ничего не видя перед собою. Толпа машинально расступалась перед ней. Она шагнула с раскисшего тротуара на траву и пошла вперед, продолжая бережно прижимать к груди пакетик.