Мы затаились, как крысы в своих логовах. Осели на планете с населением численностью в двадцать пять миллионов человек. Вся планета, с непритязательным названием Новый Ковчег, была четко разделена на две части. В одной из них были рабочие поселки, в другой — селился бомонд. Бежавшие олигархи, опасные, но богатые преступники, различные шейхи — выходцы из арабских миров, собрались на планете, чтобы начать спокойную жизнь. Мы поселились в одном из городков, и затаились. Через месяц устроились работать инструкторами в один из клубов по рукопашной технике. Да, у нас были кое-какие деньги, наличность, но тратить мы еe могли, лишь зарегистрировавшись в местной сети банков, что сулило неприятности. Мы потеряли всякие контакты с другим миром, мы забыли о нем. Мы просто стали жить, как могли. Когда я жил на Земле, мне нравилось гулять за чертой города. Там был такой обрыв, на котором можно было сидеть, свесив ноги, и смотреть в темноту. И ни о чем не думать, потому ночь — перед тобой вся, — протяни руку и дотронься. Но только осторожно, иначе рискуешь сорваться с обрыва, на котором сидишь. Я устроился инструктором по борьбе в неплохом фитнес-центре, но работал там вполсилы, выжимаясь до остатка дома, в специально оборудованном спортзале на четверых. Товарища Виктора мы отпустили почти сразу — ему повезло, и он не успел засветиться перед Управлением. Даже его корабль чудесным образом оказался чист. Через него мы перевели себе на счета необходимую сумму денег, и стали ждать, стараясь забыть обо всем, что связывало нас с прошлой жизнью.
Мы уже больше пяти месяцев находились на этой планете. Первые приступы ностальгии уже отгремели, и теперь было просто серо. Не было ни перспектив, ни дальнейших конкретных планов. О камне мы даже больше не вспоминали, и старались о нем не упоминать, даже в дружеских разговорах. Лишь раз, я заикнулся о том, что мне иногда снятся сны, почти неотличимые от действительности. Я поймал брошенные на меня взгляды Миши, Володи и Виктора, и понял, что эта проблема не только у меня. Я в том разговоре попробовал предположить, что камень косвенно связан с ними, но на меня посмотрели так, что у меня пропало желание продолжать разговор. Единственное, что я про себя тогда отметил, что на любом расстоянии от камня, все равно ощущается его незримое присутствие. И еще, мне казалось, что каждый из нас знает, что появилась незримая связь с камнем. Со всеми теми, кто знает о нем. Он как будто выбрал нас, чтобы почти каждую ночь рассказывать нам свои истории. И мы знали, что это стучится к нас ключ. Сегодня я возвращался с тренировки, и хотел зайти в магазин, чтобы купить одежду. Но меня отвлек вызов Владимира — он предлагал нам собраться у нас в тренировочном зале в шесть часов. Я ответил, что приду.
По новостям передали, что Радуга вдруг стала нестабильной — беспорядочные выбросы энергий и образование вихревых полей. Но это еще не все, городу, в районе аномалии, был нанесен значительный ущерб. Социальные учреждения закрыта, проходит эвакуация, опасная зона оцеплена военными. Возможно, под угрозой вся планета Земля, и даже Солнечная система. И уже было зафиксировано более пятидесяти случаев некорректного срабатывания Закона. Это, все, кроме того, что я сказал в начале, тщательно завуалировано, и мне понабилось немало сил, в течении последних пяти дней, чтобы собрать всю раскиданную во всевозможных информационных изданиях, крупицы информации, — сообщил на сухо Владимир. Мы даже не удивились. Я лишь поперхнулся водой, которую пил. Внутреннее напряжение возрастало день ото дня. И мы чувствовали приближение какого-то события. Вдыхая утренний воздух, и паря в реальности ночных снов. В мире что-то меняется. Медленно, но верно.
— Но это еще не все, — продолжил Владимир, — большинство неофициальных организаций Законников, созывают срочные собрания для всех своих членов.
Владимир посмотрел на меня. Мы молчали, а потом я встал и сказал, насколько можно решительно и быстро, чтобы не успеть передумать:
— Вы знаете, если это правда, то, — я замялся, сделав паузу.
Миша и Виктор выжидательно смотрели на меня. Володя отвернулся и смотрел в окно, на проезжающий мимо крупногабаритный грузовик.
— Мы должны были вернуться на Землю, — наконец, выдохнул я.
— Вы знаете что делать? — спросил Виктор.