— Я устраиваю им побег, плачу охране, надзирателям, начальнику управления — всем, кому потребуется, — говорил он, и его слова отдавались в ушах Ольги гулким эхом. — Тебе придется уехать, потому что, если сорвется, от Риты потянется нить к тебе, и могут вторично взять тебя как организатора побега. Итак, ты уезжаешь. Сегодня. Дня через два я возвращаюсь с Ритой. Нужно время на организацию побега, если не удастся выкрасть ее документы, на подделку паспорта. Твой любовник тоже окажется на воле и тоже будет снабжен документами.
— Как я могу тебе верить, что ты не оставишь его там? — спросила Ольга.
— Твоя сестра не станет тебе врать, она встретится с ним при побеге и расскажет тебе все, — ответил Костя. — А ты в Москве возвращаешься ко мне, нам не нужно даже заново регистрировать брак — мы не разведены.
— Костя, вспомни, почему мы расстались, — возразила Ольга. — Я не смогу быть просто домохозяйкой, я не люблю тебя настолько, чтобы просто жить и ждать тебя. Это будет пытка, а не жизнь. И не только для меня.
— Я переменил свои взгляды, ты можешь вернуться в кино, — пожал плечами Костя. — Теперь я достаточно могуществен, чтобы мою жену снимали в первых ролях и не тащили в постель.
— Я не могу вернуться в кино, я бездарна, так сказал Кондратенко, хоть он и вел себя не совсем пристойно, но я ему верю, — возразила Ольга.
— Оленька, сколько раз я говорил тебе, что все на свете продается и все покупается, главное — назвать правильную цену. И у него она была. Сначала он кричал: «Уйдите вон, она талантливейшая из наших молодых актрис!», — потом, по мере повышения суммы, что я ему предлагал, его запал становился все меньше, а потом он даже согласился сыграть сцену твоего совращения, по-стариковски причитая, когда я отсчитывал ему деньги: «Как жаль, кинематограф столько потеряет…»
— Как ты мог… — больше ничего она не могла сказать.
— Мог, я хотел так, и я так сделал, я мужчина, и если я буду поддаваться сентиментальным порывам, я буду не мужчиной, а тряпкой, — сказал Костя. — Конечно, мне было жаль старика…
— А меня… ведь ты никогда меня не любил, если так… — слова куда-то исчезали, да и нужны ли были слова.
А в лице Кости она увидела ту злость и жестокость, что видела тогда, на даче, когда они познакомились. Первое впечатление самое верное. Он и был таким, избалованным сынком богатых родителей, привыкшим получать все, что захочет.
— Любил, не любил? Я тебя хотел, как никого не хотел, особенно когда ты стала сопротивляться и чуть не расколола стеклянную стену зимнего сада. Я предлагал тебе деньги, но на них ты не купилась, — говорил он.
— Потому что не все продается. — Сколько раз они в семейной жизни смеялись, когда она говорила эту фразу. — Я не продаюсь.
— Продаешься, — язвительно сказал Костя, — но не за деньги. За что-то другое — за комфорт, спокойствие, наличие рядом мужа, который снимет твои проблемы.
— Нет, ведь я не вернулась к тебе после разрыва, хотя мне было порой очень трудно.
— Значит, твоя цена другая, — расхохотался Костя. — Знаешь, какая? На той чаше весов, где кладут золото, будет твоя сестра, твой любовник, и ты будешь со мной. Вот твоя цена.
— Да, — согласилась Ольга. — Но скажи мне, все-таки я не понимаю, ты не маньяк, образованный мужчина, ты знаешь столько языков, у тебя за плечами философский факультет. Зачем тебе я? Вот такая? Продающаяся за благополучие моего… как ты выразился, любовника, моей сестры. Ведь я теперь тебя буду ненавидеть.
— А ты не покажешь этого, крошка, — сказал Костя. — А потом, со временем, все забудется и пройдет. А зачем ты мне нужна, я сказал. Я так захотел, ты мне понравилась, может быть, меня до сих пор подзадоривает твое непокорство. А я мужчина, и я должен добиваться того, чего хочу. А иначе, если я не добьюсь чего-то один раз, я не буду уверен в себе, и в следующий раз уже могу не справиться с более легкой проблемой. А потом я вообще потеряю веру в свои силы и стану ничтожеством. Я всячески добивался тебя и вот добился. Ты моя.
— Но Игорь, когда он выйдет и приедет в Россию, он найдет меня, он меня просто украдет у тебя. Ты не знаешь, что такое сила любви, — сказала Ольга.
— Ему нужна будет такая шлюха? Я покажу ему, как ты существовала те годы, что ушла от меня, пока не встретилась с ним, и он поймет, что твоей сестричке, залетевшей в публичный дом, до тебя далеко! — Он выложил перед Ольгой конверт.
Ольга перебирала фотографии, не веря своим глазам. Она, обнаженная, в объятиях одного мужчины, другого. Разные позы. Такие смелые, такие отвратительные. И что-то во всем этом такое знакомое…