– Здравствуйте, Олеся.
– Здравствуйте!
– Меня зовут Дмитрий или Дмитрий Сергеевич, можете называть, как Вам больше нравится.
– Хорошо, значит Дмитрий, – решила Олеся.
– Отлично. Рассказывайте, что привело Вас ко мне, Вы уже были ранее у моих коллег?
– Нет, я в первый раз, – Олеся замолчала и не знала, что говорить дальше.
– Наверное, у Вас что-то случилось? – Дмитрий начал задавать наводящие вопросы.
– Я влюблена уже давно и хочу о нем не думать, – глаза Олеси покраснели, и через секунду появились слезы.
– Олеся, я вижу, Вы замужем, – он посмотрел на ее правую руку, – а дети есть у Вас?
– Да, двое. Сын и дочь. Сыну два года, дочери семь лет.
– Отлично. Но забыть Вы хотите не их отца, правильно?
Дмитрий потянулся к пачке салфеток, стоящих на столе, и протянул Олесе внушительную стопку.
– Плачьте, это нормально. Только так, чтобы я все-таки мог понять, цель Вашего визита, – успокаивающее заметил врач.
Олеся сказала «спасибо» и улыбнулась.
– Ну отлично! Вы умеете улыбаться, значит не все так плохо! Олеся, я сейчас будут задавать некоторые вопросы, чтобы оценить Ваше психическое состояние. Отвечайте, пожалуйста, честно, договорились?
– Да.
– Ну поехали. В Ваше семье были случаи психических расстройств? Кто-нибудь болел, например, шизофренией?
– Нет, такого не знаю, наверное, нет, – немного подумав, ответила Олеся.
– Хорошо. Были ли случаи суицида?
– Нет.
– У Вас самой возникали подобные плохие мысли, хотя бы раз Вы думали об этом? Сейчас или раньше, может быть, в юности?
– Нет, никогда.
– К алкоголю пристрастия тоже нет, верно? – поинтересовался Дмитрий, глядя прямо в глаза.
– Иногда по праздником я пью вино или шампанское.
– Вы очень худая, как у Вас с аппетитом? Вы сильно потеряли в весе за последние полгода?
– Я совсем сейчас не хочу есть, но все-таки ем, через силу. Нет, я примерно в том же весе, что и обычно.
– Панические атаки бывают?
– А что это такое?
– Это чувство неконтролируемого страха, при этом возникают еще и физические симптомы: человек может панически бояться умереть прямо сейчас от чего угодно, у всех по-разному: кто-то боится, что сердце остановится, кто-то – что воздуха не хватит, кто-то – что инсульт или инфаркт случится – очень много разных страхов. В кровь выбрасывается адреналин и начинает готовить организм к бегству: ускоряет сердцебиение, учащает дыхание; может появиться онемение или легкое покалывания в руках или ногах. Все это длится не более 20 мин. Но, как говорил один из моих пациентов, за это время он побывал в аду и теперь боится не самой панической атаки, а даже ее возможности. Т.е. это уже страх страха. В любом случае, это состояние жизни и здоровью человека никак не угрожает. Есть специальные техники, позволяющие предвидеть и останавливать приступы. Либо делать их менее пугающими. В данном случае знание – сила.
– Нет, такого жуткого страха не было, но чувство полной опустошенности и безысходности было. Еще иногда бывает так, как будто смотрю на себя со стороны. Я понимаю, что я это я, но все равно какое-то странное ощущение.
– Это может быть явление дереализации. У Вас – в очень легкой форме. Не переживайте. Так или иначе, каждый человек хотят бы раз в жизни ощущает себя не в своей тарелке. Особенно при каких-то травмирующих ситуациях.
Далее Дмитрий задал еще ряд вопросов и диагностировал легкое тревожно-депрессивное расстройство, написал в карту какой-то шифр или код, Олеся не запомнила, ей это было совершенно не интересно.
– Теперь давайте перейдем к тому, что Вас беспокоит. Что случилось, что Вы чувствуете, что хотите изменить?
– Я даже не знаю, с чего начать. Я в 15 лет влюбилась в своего школьного учителя, и вот до сих пор не могу избавиться от этой напасти. Мы периодически общаемся, а тут я не выдержала и в любви ему призналась.
– Что он Вам ответил?
– Да вот в этом и проблема. Он не захотел меня даже выслушать.
Далее Олеся опять пересказала, но уже более кратко, все свои эмоции и поступки недавнего времени. Дмитрий слушал. Что ж – работа у него такая – слушать.
– Олеся, у каждого человека есть право выбирать. И он в любой ситуации, прежде всего, будет думать о себе. Такова природа человека как биологического вида. Есть в нас что-то звериное, те же самые инстинкты самосохранения. И они первичны. Далее на них накладываются уже другие инстинкты, назовем их социальными (условно). Это то, какое воспитание получил человек, насколько он может быть милосердным к другим людям, иначе говоря – это степень его эгоизма. Принимая решение, человек руководствуется этим двумя инстинктами – биологическим и социальным, соотносит их, взвешивает. Это все, конечно, очень условно. Homo sapiens на то и sapiens, чтобы уметь подавлять звериные инстинкты. Иногда человек настолько чего-то боится, что понимает – с этим страхом он совладать не сможет, поэтому единственной попыткой спастись видит бегство – в мире людей это называется «уйти от проблем». Не решать, а сбежать. И это не хорошо и не плохо. Моральную сторону вопроса мы сейчас не рассматриваем. Иногда люди видят в этом единственно возможное решение. В случае с Вашим учителем, как мне кажется, так и было. Он очень сильно испугался. Вероятно, он тоже хотел бы близких отношений. Но страх к Вам привыкнуть и потом потерять пересилил желание. Знаете поговорку: «Волков бояться, в лес не ходить». Вот он и не пошел. Он понимает, что это временные отношения, что из них нужно будет выходить рано или поздно и выход этот будет еще более болезненным для вас обоих.
Я не берусь судить кто тут прав, кто виноват, и тем более не могу кого-то защищать, ругать или оправдывать, я могу лишь анализировать факты. Ответить отказом – это было его решение. Примите это решение. Почему Вы думаете, что он обязательно должен был согласиться? Нет, не обязательно. Я повторюсь, сейчас мы не рассматриваем этическую сторону вопроса. Он решил, что сбежать в этой ситуации будет правильным. Смиритесь с этим.
– Как? Ну как так? – Олеся плакала, активно используя предложенные салфетки. – Почему даже не поговорить? Ну как же так можно?
– Возможно, он не захотел рисковать. Собой. Примите его выбор.
– Сейчас сложно все так вот сразу понять…и принять.
– Да. Но есть еще один вариант. Возможно, Ваш учитель не захотел с Вами встречаться по той причине, что Вы ему неинтересны.
– Не может такого быть, – твердо ответила Олеся.
– Почему Вы так в этом уверены, Олеся? Он Вам говорил, что Вы ему нравитесь, что он Вас любит?
– Нет… никогда, только если намеками.
– Намеки могут быть поняты как угодно. Поэтому будем считать, что не говорил. Я согласен, что этот вариант менее вероятен, но и его нельзя упускать из виду.
– Как же мне тогда понять, почему он не захотел со мной встретиться?
– А зачем Вам это понимать? От Вас сейчас требуется этот факт принять, а не понять. Мы не может залезть в голову другого человека и прочитать его мысли, и мы не может принудить его к разговору.
– Грустно… В смысле, не то, что нельзя залезть в голову, а то, что он не захотел мне ничего объяснять.
– Да, это сложно, очень сложно, и да, неприятно. Здесь Вы должны проявить силу своего характера. Не уйти в обиду, а принять все, как есть. Голые факты: он отказал, Вы это приняли.
Олеся слушала молча. Дмитрий продолжал.
– Принять, это не значит, согласиться с правильностью его поступка. Возможно, в этой же ситуации кто-то другой поступил бы иначе. Но у нас не кто-то другой, а вот этот отдельно взятый конкретный человек и поступил он так, как поступил.
– Я постараюсь это понять, очень постараюсь.
– Мы можем с Вами поработать, думаю, раз в неделю пока будет достаточно. Но, честно сказать, подозреваю, что Вы и без меня справитесь. Как Вы относитесь к химическим способам лечения?