– Как можно испытать людус чисто теоретически? В него должны быть вовлечены оба любовника. Понимаешь, любовника! Как можно быть любовниками теоретически?! И людус, также как и эрос, между нами невозможен, я не хочу изменять Саше. И не буду. Как должен выглядеть этот урок? Что мне делать?
Голос исчез, оставив последние вопросы без ответа.
Олеся открыла глаза. Она полулежала на кресле в гостиной, в руках была открытая книга. «Сон, всего лишь сон, не стоит обращать внимания. Всего лишь отголосок ушедшей боли. Много я тогда всего передумала, видно мозг до сих пор сплетничает с моим подсознанием, когда я не могу контролировать поток мыслей. А Дмитрий говорит, что я нормальная. Нормальному человеку такое может привидится? Какой еще людус!» – возмущалась Олеся. Она чувствовала себе не очень уютно, да и книга – Тавистокские лекции Карла Густава Юнга, оказалась тяжелой для восприятия не специалисту, а простому обывателю, стремящемуся к более ясному осознанию психической реальности в них самих и окружающем мире (эти слова Олеся прочитала в аннотации к изданию). С Юнгом Олеся впервые познакомилась как с основоположником учения о психотипах, которое впоследствии развил латвийский психолог и социолог Аушра Аугустинавичюте, назвав соционикой. Олеся всерьез увлеклась этой наукой. Или псевдонаукой – общество по-разному к ней относится, однако вряд ли кто-то будет спорить, что Юнг был великим психиатром и заметно опередил свое время, изучая неведомое подсознательное, а не только неблагодарным учеником Зигмунда Фрейда, как порой еще можно прочитать в старых книгах. Возможно, его ссора с Фрейдом как раз и позволила Карлу Юнгу развить свою теорию психоанализа – аналитическую психологию.
Олеся понимала – сон навеян книгой, всем этим Эго, личным и коллективным бессознательным, символами и ассоциациями. Однако и совсем оставить без внимания этот эпизод не могла. Да, людус, это то, чего никогда не было в их отношениях с Павлом Ивановичем. Возможно, им действительно не хватало легкости, воздушности, когда люди дарят друг другу радость, при этом не имея никаких, абсолютно никаких обязательств по отношению к партнеру, кроме сиюминутного удовольствия. Но и понять это было сложно. «Людус – нет, это не любовь, это флирт, это легкие игривые ничего не значащие отношения двух чужих друг другу людей. Разве я могу думать о Павле Ивановиче как о стороннем человеке? Людус не думает совсем, он только чувствует физическую близость. Это странно, очень странно. А людус в теории – это еще более странно и непонятно», – рассуждала Олеся, одновременно одеваясь и собираясь идти за Димой в детский сад. Вот уже полгода как она жила размеренной жизнью жены и мамы и была если не счастлива, то уж точно спокойна и умиротворена неспешностью своего существования.
Приближался май 2015 г., на майские праздники Матвеевы улетали в Турцию и сейчас активно собирали чемоданы. Юля заканчивала третий класс, Дима ходил в детский сад. Олеся работала на полставки, большей частью занимаясь все-таки детьми, Саша трудился на прежнем месте. Все вернулось на круги своя, Олеся ничего большего не хотела, ни о чем не мечтала. Просила высшие силы оставить все как есть, не выдергивать ее из зоны комфорта, где было все домашнее, родное, мягкое, ласковое, теплое, привычное и разношенное, как любимые старые тапочки.
– Пассажиров рейса ТК 1405 авиакомпании «Турецкие авиалинии», вылетающих в Анталию, просят пройти на посадку к выходу номер двенадцать, – прогудел аэропортный репродуктор.
Матвеевы сидели напротив выхода № 12. У стойки сотрудников, проверяющих посадочные талоны, образовалась нетерпеливая очередь из туристов, спешащих попасть в самолет. Олеся и Саша не торопились, хотя Юля вовсю тянула их за руки с негодующими возгласами.
– Мама, вставай уже, опоздаем!
– Посмотри какая очередь, давай лучше в сторонке постоим, чуть-чуть подождем, зачем лезть в самую толпу.
– Но я хочу в самолет! И смотри, все идут.
– Посмотри внимательно, идут не все. Кто-то так же, как и мы, сидит и ждет. Успеем. Твое место никто не займет.
Неугомонная Юля все равно побежала в конец очереди. Олеся проследила за ней взглядом и вдруг вся напряглась, внутренне сжалась, сердце забилось быстрее, лицо покраснело. Сейчас Олесе больше всего хотелось стать невидимой. Краем взгляда она зацепила мужчину, похожего на Павла Ивановича. Он стоял у кофейного автомата, и пока ее не видел.
«Почему я так испугалась? Во-первых, это может быть не он. От моей фантазии можно многое ожидать, во-вторых, если это даже он, что тут страшного? – Олеся пыталась понять свои эмоции. – Почему мой организм выбросил в кровь адреналин? Ответ один: любые контакты с ним нужно минимизировать для моего же блага». Пока Олеся размышляла, мужчина исчез из поля зрения.
– Олеся, идем! – позвал Саша жену, – Юля уже подходит к стойке, наша очередь.
Саша взял сумки, Олеся, стряхнув с себя наваждение, подхватила на руки Диму, и Матвеевы скрылись в посадочном рукаве. Немного потолкавшись в узких проходах между креслами, ожидая, пока пассажиры разместят сумки на потолочных полках, они заняли свои места в салоне самолета. Привычным жестом Олеся достала телефон, собираясь включить режим «в самолете». И увидела смс-ку, пришедшую по вотсапу: «Хорошего полета и приятного отдыха!». Завершал послание смайлик «поцелуй». Номер был незнакомым, между тем Олеся не сомневалась в авторе послания.
«Нет-нет, сохраняй спокойствие. Да, это он. Он всего лишь пожелал хорошего полета. Он не подошел, не нарушил твоего спокойствия. Угомонись, дыши глубже. Смайлик «поцелуй» посылает даже учительница Юли в благодарность за какую-нибудь пустяшную услугу. Это ничего не значит», – успокаивала себя Олеся. Она была сильно напугана, никак не могла застегнуть ремень безопасности, как будто видела это устройство впервые. Наконец, с помощью дочери справившись с ремнем, она безжалостно удалила привет от Павла Ивановича, откинулась на спинку кресла головой, закрыла глаза и начала делать дыхательные упражнения. Так говорил ей Дмитрий: «В сложных для Вас ситуациях не забывайте дышать, акцентируйте внимание на выдохе, выталкивайте из себя напряжение». Олеся ощутила момент отрыва от взлетной полосы, почувствовала, как самолет резко пошел ввысь, оставляя ее невротические страхи далеко на земле. Она стремительно улетала от Павла Ивановича и в физическом, и в душевном понимании, она стойко приняла удар и этот бой выиграла.
Каждый раз возвращаясь с пляжа в гостиничный номер, Олеся с опаской вытаскивала телефон из миниатюрного сейфа, боясь увидеть случайный привет от Павла Ивановича. Она одновременно и хотела получить от него весточку и боялась своей реакции. Она по-прежнему любила ПалИваныча и осознавала свое чувство, срослась с ним, смирилась, прикипела. Привыкла не замечать его также, как в детстве не замечала ритмичный ход маятника на массивных кухонных часах. Однако стоило ей заострить на этом внимание, как все вокруг оживало, реальность назойливо давила и раздражающе вторгалась в ее жизнь. Его смс-ки были как раз таким пусковым маячком, тумблером, приводящим в движение многоликий механизм ее бесконечной любви. Она не хотела приводить его в движение.
Их виртуальное общение возобновилось в сентябре. Он неожиданно поздравил ее с началом учебного года. Она его – с Днем учителя. Олеся снова сорвалась и начала отвечать на его смс-ки. Она в который раз оказывалась в одних и тех же условиях, менялись лишь нюансы. Эзотерики считают это особым знаком: если ситуация время от времени повторяется, значит она не закончена, требует развития и достижения какого-то альтернативного финала. Тем более, если повторяется с одними и теми же действующими лицами и не отпускает с течением времени. Олеся читала бесчисленное количество разношерстной психологической литературы, где так же говорилось о внутреннем незавершенном конфликте, застарелой проблеме, сидящей глубоко в сознании и не дающей радоваться жизни. В череде знакомых обстоятельств авторы активно призывали сменить вектор приложения силы – действовать по-другому, не идти по проторенной дорожке, выбрать иной путь – возможно он пойдет почти параллельно, возможно будет узкой тропинкой, уводящей в глубь заросшего мрачного леса – не нужно бояться, нужно пробовать идти по-новому. Нельзя достигнуть необычного результата, выполняя обыденные, удобные и одинаковые действия. Будущее создается настоящим. Если в настоящем дела складываются по типичному сценарию, не стоит ожидать изменений в грядущем дне.