Гремя посудой, Асита начал излагать свою гипотезу, которую уже считал доказанной экспериментом теорией:
- Я с самого начала полагал, что используемые нами Г-миттеры могут так исказить метрику пространства, что соединенными окажутся не только точки одного мира, что было успешно сделано, но соединить можно и точки параллельных миров...
Асита разглагольствовал на тему взаимопроникновения миров, но не забывал и о хлебе насущном. Однако доносившийся весьма аппетитный запах заставил Мистериит окончательно перестать вслушиваться в речь Аситы. Тем более, что ее появление не имело никакого отношения к его экспериментам, и, конечно же, не было его результатом. Просто являлось хорошей возможностью преподнести свое появление более-менее логично и обоснованно.
- ...и после размышлений, куда подевались зонды в первом и шестом опытах, я понял, как надо настроить Г-миттеры, я это сделал и вот ты здесь.
Асита вкатил небольшой сервировочный столик, на котором стояли тарелки с хорошо прожаренным мясом со специями, блюдо с гарниром из вареного картофеля, несколько вазочек с салатами и соусами. На нижней полке кроме всего прочего стояло ведерко со льдом, в котором дожидалась своего часа бутылка с шампанским и старое вино в расцвете своего вкуса.
- Надеюсь, ты не в обиде на меня за то, что оказалась здесь. Как только лабораторию починят и я просмотрю запись эксперимента, я смогу немедленно отправить тебя назад.
Тут он наконец заметил изменения в облике девушки. Глаза его расширились, но более ничем своего удивления ему удалось не выдать.
- В новом платье ты еще более обворожительна, - Кин сделал галантный поклон и начал расставлять посуду и зажигать свечи. - Многое отдали бы наши ученые за образчик ткани, способной на такие превращения, но модницы, возможно, отдали бы и больше. - Асита погасил свет и включил электрокамин. - Не думаю, что наша пища окажется для тебя ядом, мы слишком похожи для этого.
Языки пламени свеч переплетаясь со светом, источаемым камином, образовывали нечеткие, плавно изменяющие очертания мерцающие пятна света на потолке, стенах, отражались в глазах сидящих, создавая эффект "звездных глаз", зрачки в темноте расширились и казалось, что омуты ночи, заполненные звездами, расположились друг напротив друга.
И только со шкафа смотрела на них невидимая и неощутимая, не принадлежащая этому миру драконочка Шейла. Странная смесь чувств была написана на ее мордочке, боль и радость, целеустремленность и нежелание делать следующий шаг, надежда и... ревность?
Мистериит была несколько удивлена реакцией Аситы на ее преображение.
"Может, надо было измениться радикальней?", - подумала она - почему-то ей очень хотелось увидеть, как Асита удивляется.
Уже сидя за столом, она вдруг почувствовала какой-то легкий дискомфорт, словно за ней кто-то следил. Сконцентрировавшись, она поняла, что следят не только за ней, но и за Аситой, причем сразу несколько наблюдателей.
Ужин подходил к концу и оставалось распить шампанское, когда Асите почудилось, что мир потерял объем и стал каким-то выцветшим. На него наложилась хрустальная паутина, вокруг одного из узлов которой забегали паучки, поблескивающие золотыми брюшками, и начали перекраивать ее узор, чему пытался помешать, не особо успешно, паучок с белым брюшком. Впрочем, прежде, чем глаза Кина моргнули еще раз, наваждение исчезло.
Внезапно лицо Мистериит приняло задумчивое выражение и она произнесла:
- Очень странно!
- Нани? - вырвалось у Аситы в ответ на восклицание Мистериит и в этот момент пробка шампанского до сих пор гордо сопротивлявшаяся всяческим попыткам ее извлечения, с грохотом вылетела из горлышка. В один момент ледяное содержимое бутылки взвилось фонтаном и пролилось водопадом на Кина. Просвистевшая мимо уха Аситы пробка срикошетила от центра стоявшего у стены зеркала, добавив ко все еще извергающемуся потоку из бутылки водопад осколков, снесла хрустальный плафон люстры, который незамедлил обрушиться на стол. Только диким скачком назад удалось Мистериит спасти свое платье от остатков ужина. Пробка, изменив после люстры направление своего движения, попыталась разрушить ее прическу, но наткнувшись на рефлекторно поставленный барьер, рванула назад и, снеся по дороге свечи, нанесла удар в глаз вскочившему парню, который незамедлив поскользнуться на разлетевшихся из ведерка по всей комнате кубиках льда, вторично исполнил полет с падением на осколки, на этот раз зеркала. Впрочем, сейчас сознание он не потерял, зато обзавелся стремительно наливающимся синевой фонарем под глазом и множественными порезами. Некоторое время он лежал в тишине, нарушаемой лишь шипением опадающей пены и текущей из-под него ярко-алой жидкости.