Кьертаг Ринпоче из гомпы Кандзе, отец Фрэнсис Тизо и Таши, тибетский гид
Далее я спросил о том, что почувствовал Ринпоче, когда осознал в ходе гадания, что Кхенпо Ачо вскоре умрёт. Он ответил, что последователи Кхенпо уже проводили пуджи долголетия для него, поэтому он был не сильно удивлён, что тот подходит к завершению своей жизни. После гадания мо ученики продолжили молиться о его долголетии, хотя и знали, что он скоро умрёт. Кхенпо был очень счастлив, что умрёт и попадёт на небеса Тушита, потому что знал, что таким образом приобретёт благую карму и устранит все загрязнения. Важно отметить, что в этой личной беседе двух духовных друзей упоминается «устранение загрязнений». Это противоречит жизнеописательным историям, которые предполагают, что Кхенпо уже устранил все загрязнения задолго до последнего года своей жизни. В ходе гадания мо Кхенпо попросил Ринпоче говорить всё, «что придёт ему в голову». Итак, вместо того чтобы выполнить обычную процедуру56, он спонтанно сказал, чтобы Кхенпо заказал эту тханку. Я спросил, вернётся ли Кхенпо с небес Тушита в качестве тулку. Были ли какие-то подобные указания? Мне ответили, что сейчас это неясно. Его Святейшество Далай-лама сказал общине, что не стоит искать его воплощение; Кхенпо будет приносить пользу существам так, что в итоге это станет известно.
Община монахинь – учениц Кхенпо Ачо возле Кандзе в Восточном Тибете
Ринпоче сказал нам, что не знает о других проявлениях радужного тела в недавнем прошлом, что отвечает сдержанной позиции его школы в отношении таких феноменов.
В отношении каких-либо загадочных знаков, которые остались после Кхенпо, Ринпоче сказал, что не видел таковых, но ученики Кхенпо сказали ему, что на месте, где лежало тело, стояла полная чашка воды, которая опустела через один-два дня. О таком довольно банальном наблюдении не упоминали никакие другие информаторы. Похоже, так он уклонился от ответа. В тот же день в сопровождении Таши Джамсо наша команда посетила ани-гомпу на другом берегу реки от Кандзе, чтобы встретиться с настоятелем, ламой Пуягом (также произносится «Пуйок», «Пийок»). Он был вдохновлённым «поборником дела» Кхенпо Ачо; этим я хочу сказать, что он, похоже, стремился пробудить в других преданность этому ламе, который был ему очень дорог. Благодаря его доброте мы смогли получить от монахинь последнюю главу жизнеописания Кхенпо, написанную Сонамом Пунцогом. Этот текст, который мы приводили выше, описывает период его смерти и проявления радужного тела.
Также состоялась очень трогательная встреча с монахинями, которые получили много учений и посвящений от покойного Кхенпо. Просматривая текст последней главы в присутствии монахинь и ламы Пуяга, я увидел слова dad-gus, которые означают «вера и преданность». Это выражение призвано выразить намерения автора жизнеописания. Я мягко указал на эти слова и объяснил их важность. Монахини стали проливать искренние слёзы преданности, одна за другой, пока все лица, в том числе членов нашей исследовательской группы, не стали мокрыми от слёз.
После этой беседы на следующий день мы планировали выехать в монастырь ламы А Кхьюга, друга Кхенпо по Дхарме, с ламой Пуягом и тремя монахинями. В тот вечер мы посетили ламу Кангсара Самгьела, мастера школы гелуг, который сказал нам, что тулку До Ло также написал короткое житие (rnam thar) Кхенпо Ачо. Он сказал, что никогда не получал учений от Кхенпо, но лама До Ло и лама Пуяг знали Кхенпо лучше и смогут дать нам больше сведений и подробностей. Он подчеркнул, что Кхенпо был великим исследователем традиции гелуг и провёл всю свою жизнь в затворничестве. Его учителем был Три-джанг Ринпоче. Он сказал нам, что ничего не знает о других проявлениях радужного тела, подтверждая наше впечатление, что ламы гелуг не хотят обсуждать вопросы, не входящие в сферу компетенции своей традиции. Из жизнеописания Кхенпо Ачо явствует, что он с детства получал учения как от мастеров гелуг, так и от мастеров ньингма, и явные противоречия отсутствовали, кроме как в отношении его монашеского посвящения. (Похоже, он впервые получил посвящение как монах ньингма, затем повторно получил посвящение в традиции гелуг.)