Оставшись в футболке и штанах, я пожалела, что не одела утром что-нибудь более подходящее для раздевания. Хотя бы на молнии, а то стягивать через голову как-то не очень эротично. Вспомнив про кружевное бельё, покраснела. Вот уж там точно эротично будет…
Наглость снова попыталась свалить, но не тут-то было! Я закрыла глаза и представила, что никакого Роя тут нет и не было, а для Хартада… Рывком стянув футболку, я переступила ногами, стягивая штаны, а дальше… Тело отозвалось на призыв воображения само.
Я повела плечами, ладони скользнули вниз по рукам, а голос разнёсся над безлюдными песками пустыни, залитой лунным светом:
— Направляй меня своею рукой, заслони собой от полнолуния…4
Я танцевала для любимого. Для него моё тело плавно двигалось, впитывая лунный свет кожей, изгибами ловя серебристые блики. Но едва мои пальцы коснулись бретельки, поверх них легла горячая ладонь.
— Что ты творишь?! — хриплый шёпот тарухана обжигающей лавой растёкся по венам. — Мы здесь не одни…
— Это вы здесь не одни, — подавшись назад, я прижалась спиной к широкой груди и вздрогнула, ощутив обнажённую кожу. — Нас ребята ждут, а вы бодаться вздумали. И было бы из-за чего!
— Из-за «кого», — поправил он тихо. — И в данный момент есть желание добить этого… Роя. Чтоб не пялился на мою полуобнажённую невесту.
— Раньше надо было думать, пока я просто просила успокоиться, — пожала я плечами. — Кстати, ты вообще голый. В отличии от меня и цекта, кстати! Так что не бузи. Мне тоже жалко.
— Жалко? — непонимающе проговорил Хартад.
— Угу, делиться зрелищем тебя во всей красе со всякими разными. Жаба душит! Но я же не лезу Рою морду бить, хотя у меня, как видишь, причин поболее твоего. Я-то была одета по самые уши, только обувь и сняла!
Блин, что я несу? Столько реальных проблем требует решения, а я… А мне просто бесконечно хорошо от осознания, кто и в каком виде стоит так близко… Нужно взять себя в руки! Хотя бы на пару минут, пока ещё в состоянии.
— Рой, — улыбнувшись, когда Хартад наклонился за моим свитером, я открыла глаза. — Мне нужна какая-нибудь тварь, которую можно временно превратить в хомячка.
Демон с непроницаемым видом хмыкнул, глядя на процесс скоростного натягивания на меня свитера.
— Принесёшь? — протянула я просительно.
— Тварь любую?
— Да.
Сверкнув белыми, чуть заострёнными зубами, Рой развернулся и спустя миг исчез во взметнувшемся фонтаном песке. Когда локальный тайфун улетел, я осторожно оглянулась через плечо.
— Значит, «я готова быть ведомой тобой»? — приподняв бровь, окинул меня жгучим взглядом любимый.
— Чем выше любовь, — ощущая, как его руки проникают под свитер, я застонала, но закончила почти беззвучным: — тем ниже поцелуи…
Обидеться на драку и полный игнор нервной меня можно будет попозже, а сейчас…
— Конва подойдёт? — спокойно спросил цект.
Тьфу ты!
Демон вернулся быстрее, чем я ожидала, но зато с добычей. Нечто тёмно-серое, большое и покрытое костяными наростами, злобно шипело и плевалось, но дёргалось не слишком активно. Станешь дёргаться, если тебя держат за яй… ну, за то самое.
— Оригинальный способ брать за горло, — смущённо пискнула я. — Но покатит.
Мысленный посыл, приправленный магией, и тварюжка уменьшилась в разы.
— Суй его в колесо, — махнув рукой, попросила цекта. — Ага, вот так. Прекрасно!
Ещё один магический всплеск, и в колесе, вытаращив круглые глазёнки, сидит трёхметровый хомяк. Прямо горжусь собой, как дурак новым веником! Если так дальше пойдёт, и впрямь научусь магией пользоваться прицельно, а не как всегда.
— Если будешь умничкой, — прищурившись, я подошла к колесу и подвесила в передней части сгусток силы, — дам ещё. И отпущу, но чуть позже.
Хомяк крякнул, пискнул и мигнул, опасливо косясь на цекта.
— Он разумный? — подозрительно протянула я. — Не хотелось бы обижать мыслящее существо такой… своеобразной работой.
— Не так чтобы сильно разумный, но смысл сказанного тобой конва понял. И если уж ты решила не причинять ему вреда, желательно отпустить неподалёку от песков.
— Кормить?
— Если пожелаешь, — качнул вздыбленной гривой демон.
— Я имею ввиду, чем именно кормить?
— Да чем угодно! Хоть магией, хоть ботинками. Ему без разницы, да и совсем без пищи он пару недель без проблем выдержит.
Хомяк возмущённо пискнул, но совсем тихо.
— Ладно, разберусь. — кивнула я самой себе. — А где лагерь, ска…
— Я покажу, — заявил Хартад, властно обнимая и разворачивая лицом к зеленоватой луне. — Вон там. Что ты задумала?
— Сейчас увидишь! — растворяясь в собственническом прикосновении тарухана, шепнула я. — Всё, Рой, пока! Удачи тебе!
И я повернулась к хомяку.
— Бежишь по колесу, быстро. Достанешь до «яблочка», — указала на сгусток силы, — можешь съесть. И бежишь дальше. Это ясно?
Вместо ответа трёхметровый грызун дёрнул носом, недоверчиво покосился сначала на цекта, после на меня и… сорвался с места. Вернее, он-то остался на месте, в смысле в колесе, а вот меня качнуло назад, когда платформа двинулась. Йу-ху! Получилось!
Хартад поймал меня, не позволив брякнуться на пол. Каким чудом умудрилась сохранить трезвость мыслей в крепких объятиях — не знаю. Но прежде чем сходить с ума от счастья, я накрыла платформу защитным куполом. На всякий пожарный, и колесо заключила в отдельнную сферу, чтоб зверёныш раньше времени не выбрался. Мало ли? Пусть и хомяк, но трёхметровый же! Добавила защитной плёнке колеса непрозрачности и лишь тогда обернулась к тарухану.
— Сейчас руль выставим, и можно мыться.
Наш странный корабль на хомячьей тяге набирал ход. Глаза любимого светились ярче звёзд, а у меня внутри всё пело от счастья и стонало от стыда. Я ж воняю, как скунс в запорожце! А всё туда же, соблазнительница фигова!
Через минуту выяснилось, что «рулить» мне не дано. Рычаг поддавался исключительно грубой силе, и без Хартада булькать мне от бессилья, а не управлять этой телегой! Из неё такой же корабль, как из меня символ чистоты и флагман гигиены…
— Я пошла мыться, — буркнула себе под нос, глядя на процесс закрепления рычага в нужном положении.
— А я? — с намёком протянул любимый, разгибаясь. Вот уж точно — мужчина с большой буквы. С очень большой… буквы. А учитывая костюм Адама, намёки хоть в голосе, хоть в глазах излишни.
— И ты, — сглотнув, развернулась и пошла к ванной, на ходу стягивая свитер. Кожа мгновенно покрылась мурашками, но прохладный ветерок тут абсолютно не причём. От ласкающего спину взгляда было жарко независимо от температуры окружающего воздуха. Думаю, и в Антарктиде кожа горела бы…
На этот раз сердце в ожидании не замирало — оно бешено билось. А сотни крохотных язычков пламени предвкушения щекотали изнутри, заставляя кусать губы и поджимать пальцы. Мой зеленоглазый принц, моё чудо…
В голубоватую бурлящую воду я ступила, чувствуя, как изнутри распирает нежность, восторг и… магия. Последняя, совсем без моего вмешательства, увеличила ванну до небольшого бассейна. Пока мы разбирались с колесом, наколдованная раньше пена растворилась, и я нырнула с головой, смывая с себя неприятные запахи, песок и пыль.
Вынырнув, оглянулась. Ну где же он?
Хартад стоял на том же месте, где я его оставила, и улыбался. С такой нежностью, с таким восхищением и… не знаю, как назвать ощущение, когда тебя ласкают глазами. Когда каждый сантиметр тела обволакивает теплом и благоговейным обожанием… Я просто не знаю!
Завороженная, я сглотнула, не в силах отвести от мужчины взгляда. Оказывается, можно любить тело, даже не прикасаясь к нему! Можно обжигать прикосновениями, даже не прикасаясь. Можно… всё, когда души вросли друг в друга безвозвратно и глубоко.
И я любила своего тарухана глазами, так же как он меня. Так же ласкала его тело: лицо, шею, грудь, живот, бёдра, ноги и даже ту самую, особо выдающуюся сейчас часть. И странное дело, смущение даже и не вздумало поднимать головы. Я любила Хартада целиком, всего и сразу, безумно и равно восторженно. Просто потому, что это он — моё волшебное чудо, моя жизнь и моя душа.