Да, я зла и обижена на этих петухов, из-за вспыльчивости которых, мне пришлось познакомиться с гостеприимством неадекватных дроу и выдержать ни один день виртуозных пыток! Также помню о навязанном двойном замужестве, на которое я определённо не давала согласия, и это разжигало моё тихое бешенство, а отсутствие возможности изменить или повлиять на ситуацию меня вообще убивало! И если эти два деспотичных и эгоистичных куска мяса, думают, что после моего единения с их звериной частью, я вдруг вспыхну всепрощением и всё будет зашибись, то их ждёт охренетительный в своей величине облом! Я приняла их внутреннюю суть, чистую и искреннюю, но не мужчин! Им придётся сильно постараться, чтобы пробить толстую стену моей обиды, выстроившейся между нами. Запастись океаном терпения, если хотят воскресить былые робкие ростки моих зарождавшихся чувств, но вытравленных жалящей плетью в умелой руке палача. И конечно всё это будет возможно, только если им удастся завоевать моё сильно атрофированное и искалеченное доверие.
В считанные мгновения, пока парни не до конца оклемались, я, как истинная женщина, накрутила сама себя до состояния разжижающей мозги ярости. С рычанием вскочила с груди Акиро, набрала полные лёгкие живительного кислорода и голым полутораметровым и красномордым агнецом, с раздутыми, как у жадной белки, щеками, собиралась разразиться длинной обвинительной тирадой, густо приправленной отборным матом, но споткнулась взглядом о стоящую рядом женскую фигуру, и со свистом выпустила заготовленный воздух.
— Не думала, что мне будет так тяжело привлечь внимание, — сверкая звериными клыками в широкой ехидной улыбке, томно протянула… дроу? Или..?
Понимание обожгло не хуже раскалённой стали, от чего у меня сердце в груди сделало виртуозное сальто и я, громко стукнув упавшей челюстью, шокировано заскользила жадными широко раскрытыми глазами по телу новоприбывшей, с особым интересом замирая на характерных особенностях свойственных этому… виду.
Глава 6
Глава 6
Я огромными, мега-офигевшими, глазами вылупилась на очень красивую женскую особь. Она снисходительно улыбнулась пухлыми влажными губами, словно в вишнёвом соке вымазанными, явно красуясь, и рукой с длинными пикообразными ногтями убрала с лица упавшие пряди смолянисто-чёрных волос, позволяя себя рассмотреть.
Она была выше меня на полторы головы, что уже мне не понравилось, а загнутые назад и вверх рога имели насыщенный тёмно-синий, почти чёрный, цвет и добавляли ещё пару сантиметров её и так модельному росту. Густые, блестящие и абсолютно ровные волосы мягким чернильным водопадом стекали до колен, а на солнце отдавали ультрамариновыми переливами. Кроме того, словно издеваясь над моей измочаленной психикой, эта вобла обладала фигурой, какая была у меня в прошлой жизни — спортивной и одновременно по-женски хрупкой, с выпуклостями в нужных местах, да гладкой и бархатистой кожей приятного бронзового оттенка. Правда, такого хвоста у меня точно не было! Эта её пятая конечность была словно лоснящаяся гибкая двухметровая плеть, и, чтобы не подметать собой землю, она спирально обвивала правую ногу хозяйки от середины бедра до щиколотки, а красивый, в виде каплеобразного листочка, кончик, мирно лежал вдоль узкой лодыжки. И только если смотреть внимательно, а я так и делала, можно заметить тонкие и подвижные иглы, которые сейчас плотно прижимались к краям кончика-листика, но уверена, при необходимости, на вид безобидный хвост, мог вмиг ощетиниться смертельными жалами не хуже дикобраза. К моему огромному огорчению, она ещё и одета была чертовски вызывающе, хотя правильнее сказать — почти раздета. Безупречной формы упругая грудь, идеального третьего размера, была условно прикрыта конструкцией на подобии лифчика, только вместо тканевых чашечек, круглые полушария «обнимала» красивая ажурная вязь из мерцающего белого золота, с россыпью чистых лазурных алмазов. Эту драгоценную металлоконструкцию удерживали тонкие цепи искусной работы, не плотно оплетающие тонкую длинную шею, а сзади мысом в несколько ярусов украшали голую спину почти до поясницы. Ума не приложу, как эта фигня держится! Магия, никак иначе! Да ещё и на бёдрах у неё только пояс, из того же металла, с абстрактным плетением рисунка и переливающимися голубо-зелёными камнями, а причинные места прикрывала густая бахрома из цепочек, сзади и спереди почти касаясь земли оставляя оголёнными бёдра. Всё! Ни кусочка ткани! Поэтому когда я подняла насупленную моську к её лицу, уже знала, что оно будет красиво. Но я ошиблась. Оно было порочно-сексуальное с мягкими и одновременно хищными чертами. Высокие скулы, впалые щёки, узкий ровный маленький нос, пухлые амарантовые губы, тёмные брови безупречной формы с оптимальным изгибом, а большие раскосые глазищи с густыми длинными ресницами горели пронзительным малахитом, плавно перетекавшим в сочный сапфир. И единственный изъян, который впрочем, не портил, это лопоухость остреньких ушек, задорно торчащих из шёлка волос.