— Неважно! Ты мне лучше скажи, за каким надом, ты нас сюда притащил?
— Решил сделать себе выходной и побыть со своими девочками пару дней наедине, — пожал плечами мужчина. А у меня от его слов, сердце в груди дрогнуло и сделало кульбит. — Здесь нам никто не помешает наслаждаться обществом друг друга. Об этом месте никто не знает и оно окружено мощнейшими защитными чарами, так что ни один поисковик сюда не дойдёт. Я иногда убегал в это место, чтобы отдохнуть от мирской суеты. Знаешь, даже когда твои чувства застыли, усталость никуда не девалась.
— А мы здесь надолго? — спросила я, стараясь, чтобы голос не выдал лёгкой дрожи.
— Думаю на пару дней, — сказал Айнон и, развернувшись к Лилит, взмахнул рукой, а радостно визжащую девочку подхватила снежная рука, поднимая вверх и сажая её на верхушку выросшей горки из снега. Ребёнок счастливо захлопал в ладоши и, оттолкнувшись с громким счастливым криком, съехал вниз.
— Ещё! Айнон, ещё! — смеясь, кричала малышка, дергая Ледяного за рукав.
А феникс только хитро улыбнулся, подхватил малявку на руки, а взвизгнувшую меня схватила снежная лапища, и мы резко оказались очень высоко! Знаете, когда понимаешь, что крылья не работают, такая высота напрягает. Но я мужественно сжала зубы и посмотрела вниз. А там… круче, чем в аквапарке! Мы стояли на верхушке большой, спиралеобразной горки, состоящей из прозрачного голубого льда, который в лучах солнца переливался и сверкал как драгоценный камень. Не успела я налюбоваться этой невероятной красотой, как мне в руки вручили радостно попискивающую Лилит, и усадили на край горки. Только я хотела возмутиться и отказаться от такого сомнительного удовольствия, как сзади ко мне прижалась сильная мужская грудь, от прикосновения которой у меня по венам побежала быстрее кровь, и не успели у меня мозги обработать информацию, как мы с малявкой завизжали во всю мощь лёгких от резкого начала спуска. Малая кричала и смеялась одновременно, а я орала как сумасшедшая! И только Айнон, крепко прижимая меня к себе, тихо и радостно смеялся мне на ушко.
Из горки мы вылетели на приличной скорости, и с визгом влетели в большой сугроб!
— ДА! Айнон, ещё! — вскочила счастливая Лилит.
А потом встала злющая я, отплёвываясь от снега, и перевела горящие глаза на довольного феникса, который стоял возле сугроба с мягкой улыбкой на идеальных губах. Не подумав, схватила большой кусок слипшегося снега и запустила в мужчину. Зря! Снаряд не достиг цели, замер в нескольких сантиметрах от беловолосой головы, а потом увеличился раза в два и полетел в мою сторону. Успела только пискнуть и прикрыть голову руками, прежде чем от снежка, размером с баскетбольный мяч, меня снова снесло в сугроб.
Когда оттерла глаза, увидела валявшихся в снегу Айнона и Лилит, которые заливались от хохота. Эта картина почему-то вызвала во мне теплые чувства. Она казалась такой домашней и родной, что злиться у меня уже не получалось. Поэтому пока была возможность, схватила в руки снег и кинулась к фениксу с намерением намылить его счастливый фейс, но по пути, откуда ни возьмись, вылез бугорок, об который я благополучно споткнулась и лицом упала именно в то, что приготовила для Айнона. Смех взорвался с новой силой, а малявка даже попискивать начала. Ну, а я перестала разыгрывать напускную злость и присоединилась к веселью, тоже расхохоталась.
Потом Айнон создавал нам ещё много разных горок. Мы веселились и хохотали как дети. Правда, когда я предложила слепить снежную бабу, меня сначала не поняли, а потом когда показала, мужчина на меня посмотрел очень скептически и взмахом руки создал мою копия только изо льда, которая была живая! Тогда я поняла, что это не развлечение для Ледяного феникса, который управляет льдом.
В общем, веселье затянулось до вечера, мы даже пропустили обед, но абсолютно об этом не сожалели. Было очень весело. Впервые как я очутилась в этом мире, мне было нереально хорошо! Никаких забот, никаких проблем, просто несколько часов баловства и беззаботности. Забавно, но мы выглядели как семья! Однажды Айнон будет замечательным отцом! То, как он играл с Лилит, заставило оттаять моё сердце и взглянуть на этого Ледяного другими глазами. Я увидела в нём доброту, он обладал огромным терпением, в нём чувствовалась внутренняя сталь, и мне стало ясно как день, что с этим мужчиной, не страшна даже Воган! Он из тех мужчин, за которыми как за каменной стеной. И эти открытия меня немного дезориентировали. Я не знала, как относиться к Айнону, у меня полный сумбур в душе и голове. Да и ещё эта магия притяжения, не даёт объективно рассмотреть ситуацию со всех углов. Каждое мимолётное касание этого феникса ко мне, пробуждает чувственное возбуждение, заставляя мозги плавиться.
В дом мы зашли, когда на улице начало смеркаться. Мокрые, голодные, уставшие, но счастливые.
— А где прислуга? — спросила я, как только переступила порог. Внутри особняк был обшит полированным деревом, что создавало уют и тепло, а магические светлячки в бра на стене, рассеивали мягкий золотистый свет вокруг. Но смущала неестественная тишина, словно кроме нас в этом доме нет живых существ.
— Здесь нет прислуги, — спокойно ответил Айнон и встал на колено перед Лилит, снимая с неё шапку, шарф и рукавички, чтобы кинуть их уже сухими на стоящий у дверей комод. — Но обслуживать нас будут призванные духи. У меня с ними контракт на сто лет. — Дальше он, даже не посмотрев на моё слегка прифигевшее лицо, продолжил снимать с ребёнка мокрую одежду.
— Духи, в смысле призраки?! — пискнула я.
— Нет, — скосил на меня задумчивые глаза феникс. — Духи, это существа другого измерения. В нашем мире они не осязаемы, но могут выполнять разные поручения, за определённую плату. Призраки — это души погибших, но не пожелавших идти на перерождение. Или когда умершего, что-то продолжает держать в мире живых. И кстати, это общеизвестная информация, которую даже дети в деревнях знают, чуть ли не с колыбели. Ну да ладно, придёт время, сама расскажешь. А сейчас лучше раздевайся, не то замёрзнешь. — И подхватив Лилит на руки, свернул в хорошо освещённую комнату справа, чуть дальше по коридору.
Спохватившись, стянула с себя мокрые вещи, по пути струшивая снег и лёд с обледенелых кончиков волос. Как только я разделась, одежда стала сухой и тёплой, поэтому, не переживая, бросила её на тот же комод. Обувь тоже сняла и оставила там же, стараясь подвигать замёрзшими пальцами. Тёплые носки и сапоги конечно хорошо, но при такой температуре, всё же стоит гулять меньше.
С любопытством сначала заглянула в комнату, в которую зашёл Айнон с Лилит. Уютная гостиная с камином, всё помещение также обшито полированным деревом приятного шоколадного цвета, на полу пушистый ковёр с длинным ворсом в бежево-кофейной гамме. Мебель тоже из тёмного дерева, массивная и добротная, мягкий уголок обшит сливочным бархатом, как и кресла стоящие рядом. На больших окнах белый ажурный тюль и тяжёлые кремовые шторы. А на низеньком столике у дивана стояла еда!
Но больше всего мне понравилось, что Айнон стоял с Лилит на руках возле вкусняшек и кормил малышку чем-то похожим на клубнику в шоколаде. Ребёнок довольно щурился и облизывал вымазанные губы фиолетовым языком, при этом мерно покачивая пикой хвоста задевая ею штанину феникса.
Эта картина показалась мне до того милой и домашней, что я упёрлась плечом в косяк дверей и просто наблюдала за тихой идиллией, которую не хотелось прерывать.
— Заходи, не стой в дверях, — не оборачиваясь, сказал мужчина, подавая Лилит следующую сладость.
— Как ты понял, что я сзади? — спросила я, входя в комнату.
Айнон обернулся ко мне со снисходительной улыбкой на лице.
— Я не понял, а точно знал. Мне не нужно догадываться, где ты, стоит лишь прислушаться, куда меня тянет сердце, и я сразу пойму, где его половинка. — Сказав это, феникс устало вздохнул и посмотрел своими рубинами прямо в мои глаза. — Когда же ты поймёшь, что мы две половинки одного целого? Когда перестанешь отрицать нашу связь и тягу друг к другу?
— Тоже мне великомученик! — возмутилась я, но взгляд отвела. — Такое чувство, будто ты ждёшь несколько лет, а не дней! И перестань кормить ребёнка сладостями, ей нормально нужно питаться, — пробурчала я и забрала у феникса Лилит, а мелкая напоследок не забыла выхватить когтистыми пальчиками из рук мужчины остатки вкусняшки и быстро вкинуть клубнику в рот, пока не забрали.