– Я чистил… – пробурчал мальчик, но потом вдруг неожиданно повеселел:
– Мам! А можно, Васька сегодня со мной спать будет?
«Васька… уже и имя дал…» Варвара посмотрела на сына: в глазах Димки плескалась надежда.
– Нет, – вздохнула она. – Васька твой у нас на испытательном сроке. Марш уже в кровать.
Димка ушёл мрачнее тучи.
Варвара искоса поглядела на кота. Тот был спокоен и не сводил с неё своих жёлтых мерцающих глаз. И сам он весь мерцал, светился точно новогодняя гирлянда. Ох…
– Сём, может запрём его в ванной на ночь, а? Ну или на кухне?
– Да ну, ты чё? Боишься?
«…башку тебе откусит…» – снова мелькнули в голове слова Ипполита…
– Димке дверь запрём, и ладно. Ты ж сама видишь, он ласковый.
– Ласковый… Нет, ты как хочешь, а я сначала его покормлю. Хорошенько. Так, мне спокойнее будет.
– А мне вот на ночь пожрать не даёшь, – с укоризной проворчал Семён.
– А я тебя и не боюсь. Пошли, зверь, еды тебе дам, – поманила она кота.
Уговаривать новоиспечённого Ваську не пришлось, но вёл он себя странно. Коты обычно жутко нервничают, когда их собираются кормить: глаза большие, дикие, а сами знай только и орут: «Мяусо, мяусо!» А этот… Пришёл. Сел. Ждёт. Даже на запах рыбы не отреагировал.
«Вот пижон, – подумала Варвара. – Он бы ещё салфетку себе на грудь прицепил. А может он этот… как его… веган? Вон, у сестры коты огурцы жрут. Правда, они и рыбу тоже едят…»
Она достала заливное выложила несколько больших кусков на тарелку, полюбовалась – красота! Карп блестит серебряным боком в студне, морковочка порезана звёздочками, укропчик… Посмотрела на кота – тот по-прежнему терпеливо ждал. Вот это выдержка!
– Ты часом не служебный, как мой Семён? – спросила Варвара и поставила перед ним тарелку.
Кот ел, аккуратно, не спеша. Комнату наполнило благостное урчание. Варвара присела, погладила его по радужной шерсти, на руке остались и какое-то время светились искорки, погасли.
И всё-таки ей было не по себе. Уж больно непонятный зверь. Мало того, что светится как лампочка, так ещё и ведёт себя прилично. Нормальные коты так себя не ведут, уж ей-то это было хорошо известно. Сколько их всяких поломанных, затравленных она перетаскала в свое время с улицы… А взгляд у него какой! Да у неё до сих мурашки от этого взгляда! Как посмотрит, так сразу грехи начинаешь вспоминать!
Кот поел, облизал тарелку, потерся о ногу хозяйки и полный достоинства отправился обратно в гостиную. Там, недалеко от батареи, Варвара постелила ему старое полотенце. «Ты, – говорит, – кот умный, будешь спать здесь». Васька понял. Промурчал что-то, улёгся. А часа через пол, когда Семён уже спал без задних ног, запрыгнул на кровать.
Варвара вскрикнула и тут же сбросила его на пол.
– Семён, – стала она тормошить мужа. – Семён, проснись!
– Что ещё?
– Кот здесь!
– Ну…
– Он на кровать запрыгнул, Семён!
– Ну убери его… дай поспать.
Нет. От мужа сейчас помощи не дождёшься. Варвара села и обняла колени, посмотрела на кота. Тот стоял на ковре, светился и мурчал. А ещё смотрел. Неотрывно смотрел ей прямо в глаза. «Да что тебе надо, окаянный?» – Варвара постаралась взять себя в руки и резко командным голосом произнесла:
– Сядь.
Васька сел и наклонил голову набок на собачий манер.
«Слушается», – выдохнула Варвара.
– Ляг.
Кот лёг. Варваре показалось, что в его янтарных глазах мелькнула человеческая смешинка.
– Ладно, – сказала она как можно спокойнее. – Я сейчас тоже лягу. И буду спать. Понял? На кровать, чтоб ни ногой. Ясно?
Васька молчал. Светился в темноте и только.
Варвара улеглась. Сон, конечно, не шёл. «Ну что за чудной кот! – думала она. – А ну-ка…»
– Васька!
Кот повернул голову и внимательно посмотрел на неё.
– Васька, яркость сбавь.
И Васька притушил свет.
Глава V
Семён был в Париже. Он сидел на бордюре одной из старых мощёных камнем улочек и пил кофе по-турецки. Вокруг него сновали коты самых разных мастей и расцветок: от золотых до тёмно-малиновых, мяукали и тёрлись о ноги. На душе было хорошо и спокойно.
Но внезапно улица оживилась, по проезжей части заспешили старые роскошные автомобили, а тротуары наводнились людьми: клетчатыми мужчинами в котелках и дамами в изысканных платьях с зонтиками от солнца.
– Свежее мыло! Свежее мыло! – донёсся крик мальчишки-разносчика. – Только из типографии!
«Мыло из типографии… Презабавно», – подумал Семён и подозвал мальчугана.
– Желаете мыло, мсье?
Мальчик присел рядом, демонстрируя содержимое лотка, болтающегося у него на шее.
Семён посмотрел в жизнерадостное веснушчатое лицо, ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.