Потратив несколько дней на то, чтобы отмыть комнату от въевшейся в стены грязи, девушка обнаружила старинные узоры, которыми она была разрисована. Постель Ровена соорудила себе сама, пошарив в хламе, сваленном этажом ниже. Она выросла в маленьком поместье, и неплохо умела владеть и молотком, и пилой. Собрать одну кровать из двух оказалось возможным делом, хотя на это ушёл целый день. Небольшой стол около окна, старое кресло, на котором нужно было только заменить прожженную обивку, и этажерка составляли всю мебель. Нишу с развешанными платьями закрыла штора, скроенная из нескольких, и радующая разноцветными лоскутами глаза. Из дома, который когда-то был родным, удалось захватить немножко посуды и шкатулку с украшениями. В первый же день её драгоценности, которых и так было мало, попыталась позаимствовать Аделина. Шкатулка метко плюнула на протянутую руку огнём, и чуть сама не оказалась в камине, но хозяйка успела её вытащить. Больше на вещи никто не зарился, но и новыми одаривать не собирался. Столовалась девчонка вместе со слугами или в своей комнатке, граф не желал видеть незаконнорождённую особу за своим столом.
Закрыв за собой дверь и заложив щеколду, Ровена облегчённо перевела дух. Наверху в углу что-то тихо зашелестело. На балке под самым потолком сидела большущая летучая мышь. Именно сидела, заложив лапку на лапку, а не висела, как ей было положено.
— Тьфу ты, пакость — выругалась магичка, прицельно отправляя в незваную гостью старенькую туфлю.
Мышь хлопнулась на пол, раскинув крылья, и театрально забилась в судорогах. Размером с крупную кошку, бархатистая, даже на глаз, с чёрными крыльями, покрытыми внутри серебристым кружевным узором. Длинные загнутые ресницы летуньи добили хозяйку комнаты, и девчонка наклонилась, чтобы рассмотреть интересное животное.
— Чего пялишься? — мышь приоткрыла один глаз. — Нахалка, так нельзя с гостями обращаться.
— Можно, — заверила Ровена, многозначительно покачивая второй туфлёй, — особенно с незваными.
— Подумаешь, — фыркнула мышь, — места жалко, что ли?
— Разговорчивая, — с восхищением протянула магичка. — Ты кто?
Летунья поднялась на задние лапы, встряхнулась, хлопнув крыльями, и сложила передние лапочки на животе. Девчонка озадаченно нахмурилась, что-то не вязалось в облике гостьи с образом обычной летучей мыши. Ах, да, у обычных мышей мордочка приплюснутая, а у этой чуть вытянутая, да и лапок оказалось четыре, а не две. И всё это не считая очень-таки приличного размера.
— Кшисинда Двадцать Седьмая, — попыталась изобразить придворный реверанс ночная гостья. — Можно, Кшыся, но это только после того, как ты меня угостишь чем-нибудь вкусным.
— Летучая мышь и разговаривает, — снова восхитилась Ровена, совершенно пропустив мимо ушей намёк на угощение.
— Вовсе не летучая мышь, а мышильда. Ты, что, о нас никогда не слышала? А ещё с магическим даром, — обиделась Кшыся, ловко запрыгивая на подоконник и раскидывая по нему крылья. — Так угощать-то будешь или как?
— Наглая ты, — недовольно буркнула девушка. — Ночь сейчас, спать пора. Если хочешь, то вот, — и она переставила на подоконник небольшую корзиночку с домашним печеньем.
— А чаю? — Кшыся лукаво захлопала ресницами. — Вот я и умная, и красивая, и сладкое люблю. Мне что — подавиться теперь?
— Чая нет, есть компот.
На подоконник отправилась кружка с остывшим компотом. Ровена начала раздеваться, утром вставать рано и выспаться совсем не мешало. Гостья аппетитно хрустела слегка подсохшим печеньем, хлюпала холодным отваром и чего-то неразборчиво бурчала себе под нос.
Девушка повозилась в постели, потом ей надоело присматриваться к мышильде и, отвернувшись к стене, она уснула. Уже сквозь пелену сна почувствовала, что к ней пристраивается что-то тёплое и увесистое, но возражать сил не было.
В комнате всё стихло, затихли и пьяные вопли за окном, и тогда посередине пола закружился вихрь серого портала. Мужчина бесшумно шагнул из него, полюбовался на спящую девчонку и Кшысю, подглядывающую сквозь полуприкрытые ресницы, и огляделся. Незнакомка с озера не была служанкой, иначе зачем тогда предоставлять ей отдельную комнату. Но вот то, насколько это жилище выглядело убогим, заставило полночного гостя брезгливо поджать губы. С пальцев сорвалось сканирующее облачко, мгновенно окутавшее Ровену. Кристиан вгляделся в знаки, возникшие в тёмной дымке, и второй раз недовольно дёрнул губами. По его мнению, так не должны были поступать с внучкой известного чародея, а тем более с обладательницей недюжинного и редкого дара, сходного с талантами самих метаморфов.