Через три дня врачи убедились в стабильном состоянии больного. Он поправлялся и чувствовал себя лучше, казалось, с каждым часом. Присутствие Автандила Ломсадзе уже не требовалось, но врачи не хотели отпускать его, опасаясь каких-либо рецидивов. Ломсадзе, чувствовавший и видевший внутреннее состояние больного, был спокоен за него.
— Я уверен, ничего не случится! — сказал он профессору-хирургу.
Так закончилась беспрецедентная операция. Заслуга врачей была велика, но без помощи Ломсадзе она, вообще, бы не состоялась…
Автандила Ломсадзе пригласили поехать в здание правительства. Автомашина остановилась перед зданием с колоннами и каскадом плоских ступеней, ведущих к массивным дверям. Перед ним услужливо распахнули двери и провели в кабинет к высокому начальству. Когда он вошел, из-за стола поднялся седовласый человек среднего роста, сердечно поблагодарил его, крепко пожав обе руки, с готовностью предложил:
— Когда Вам что-нибудь будет нужно, обращайтесь. Я буду рад помочь.
Автандил Ломсадзе мог попросить работу с хорошей зарплатой, жилплощадь в Москве, хотя бы квартиру в Тбилиси! Для него бы сделали все, о чем бы он ни попросил! Автандил ничего не попросил…
На этом визит к высокому начальству закончился. Сотрудники, которые его привезли, узнали у него, на какое число ему нужен билет на самолет в;Тбилиси. Гостиница «Москва», в которой поселили Ломсадзе в номере люкс, была в его распоряжении на неделю, как он этого захотел. Через неделю, навестив своих друзей, он вылетел обычным рейсом в Тбилиси.
4
В Тбилиси Автандил снова окунулся в ту же обычную, размеренную жизнь: небольшая комната, маленькая зарплата и его невостребованные неограниченные возможности…
Однако уже через полтора-два месяца его снова вызвали в Москву. После его уникальной помощи в операции Ломсадзе пригласили для переговоров в кремлевскую клинику, где помимо руководящего медицинского состава присутствовали несколько человек и из Комитета Государственной Безопасности.
В небольшом конференц-зале клиники собралось руководство медицинского управления, были и другие врачи.
Беседа с Ломсадзе, продолжавшаяся около получаса, закончилась деловым предложением — его пригласили на работу в кремлевскую клинику. Это не явилось для него неожиданностью. Но увидев обеспокоенные лица врачей, для которых он являлся конкурентом, он отказался от лестного предложения и уехал в Тбилиси.
В один из погожих октябрьских дней позвонил его друг Гоги. Он жил на окраине Тбилиси, но они довольно часто виделись.
— Автандил, хочу тебя познакомить со своим другом Вахтангом. Он только что приехал из Москвы на несколько дней.
— О чем ты говоришь, Гоги? Твои друзья — мои друзья. Приходите.
Через двадцать минут Гоги с Вахтангом уже входили к Автандилу. После обычной процедуры знакомства Автандил пригласил их к столу, который быстро накрыли жена и мать. Гостей всегда принимали очень радушно. За обедом вели неспешный разговор о Москве и Тбилиси, о друзьях, живущих в столице. Нашли общих знакомых — оказалось, мир тесен. Прошло больше двух часов. Посмотреть со стороны — беседуют люди, которые дружат уже несколько лет: столько у них общего! Когда Гоги на несколько минут вышел из-за стола, оставив Вахтанга наедине с гостеприимным хозяином, Вахтанг спросил:
— Гоги сказал тебе, зачем я к тебе пришел?
— Нет, он ничего не говорил.
— Я уже много лет работаю в органах государственной безопасности. Сейчас я в очень сложной ситуации. У меня большие неприятности. Наша агентура проваливается. На сегодняшний день задача — спасти оставшихся. Есть у нас одни из лучших агентов: вот уже двадцать лет они работают в Америке. Сейчас мы с ними связь потеряли. Не знаем, где они, живы ли? Если живы, мы бы срочно переправили их на родину. Если бы ты знал, сколько они сделали! Нам никак нельзя их потерять. Ты не мог бы помочь в этом?