— Сейчас, к кому я подойду и положу руку на плечо, только тот будет слышать мой голос и выполнять мои команды.
Автандил подошел к одному из курсантов и положил руку на его плечо:
— Вы слышите мой голос. Когда я сосчитаю до трех, вы захотите встать со стула и не сможете. Один, два, три!
Курсант попытался встать, но не смог, он делал беспомощные движения телом, но какие-то невидимые веревки крепко держали его на стуле.
— Достаточно! — скомандовал Ломсадзе. — А теперь я вновь сосчитаю до трех, и вы встанете! Один, два, три!
Курсант встал, выпрямившись во весь рост, беспрекословно выполнив команду.
Ломсадзе подошел к другому спящему добровольцу и положил руку на его плечо:
— Вы слышите мой голос. Когда я сосчитаю до трех, вы попытаетесь ответить на мои вопросы и не сможете. Один, два, три! Скажите, как ваше имя?
Юноша открыл рот, зашевелил губами, но ни одного звука не сорвалось у него с губ. Он будто потерял голос.
— Сколько вам лет?
Картина повторилась: молодой человек снова не смог ответить.
— А теперь я сосчитаю до трех и задам те же вопросы, и вы ответите, как ни в чем не бывало, — продолжал Ломсадзе. — Один, два, три! Назовите свое имя!
— Дмитрий.
— Дмитрий, сколько вам лет?
— Мне восемнадцать лет.
Автандил положил свою руку на плечо следующего курсанта.
— Вы слышите мой голос. Когда я сосчитаю до трех, вы пойдете направо, купите там мороженое и будете его кушать. Один, два, три!
Курсант встал, сделал несколько шагов вправо, полез в свой карман и, вывернув его наизнанку, подсчитал всю мелочь. Он улыбнулся. Протянув руку с мелочью куда-то вперед, он разжал ладонь, и мелочь со звоном упала на сцену. Курсант не обратил на это никакого внимания. Он разворачивал несуществующее мороженое. Раскрывая рот, он как будто второпях глотал холодные куски, одновременно облизывая губы, потом и пальцы. Лицо его выражало удовольствие.
В это время в поле зрения Ломсадзе попала кошка, сидевшая в глубине сцены в необычной для нее позе. Похоже, она спала. «Кажется, и кошку усыпил…» — подумал Ломсадзе, но обращать на это внимание не было времени. Молодой человек не может вечно кушать мороженое!
— Вы уже съели мороженое и можете сесть на место, — отдал приказание Ломсадзе. Затем он подходил к каждому из сидящих, клал руку на плечо и сообщал о том, что, как только он сосчитает до трех, для каждого из них начнется тренировка по строевой подготовке. После этого Автандил сосчитал до трех, а затем скомандовал:
— Встать! Равняйся! Смирно!
Команды были выполнены быстро и четко.
— Напра-во! Раз, два! — продолжал командовать Автандил.
Курсанты все, как один, выполнили и команду направо, и команду налево, а затем четко зашагали по сцене. Повернувшись кругом по приказу гипнотизера, так же дружно прошагали обратно.
— Стой! Раз, два! — остановил строй Ломсадзе. — Внимание! Впереди показался патруль, а у вас нет увольнительной!
В ту же секунду курсанты бросились врассыпную. На сцене никого не осталось: только кошка продолжала спать в глубине сцены (вероятно, у нее была увольнительная). Несмотря на уморительность происходившего на сцене, в зале царила тишина.
— Опасность миновала, патруль вас не заметил, — продолжал говорить Ломсадзе в микрофон.
Убежавшие за кулисы курсанты стали возвращаться на сцену.
— Сядьте на свои места, — разрешил гипнотизер. — Внимание! Когда я сосчитаю до десяти, вы все проснетесь и будете чувствовать себя очень хорошо… Один… два… три… у вас открываются глаза… четыре… пять… вы чувствуете легкость в рука и ногах… шесть семь…
Когда Ломсадзе произнес «десять», сидящие на сцене проснулись, почему-то сразу почувствовалось оживление в зале. Автандил повернулся лицом к зрительному залу и посмотрел в сторону комиссии, ожидая их реакцию на увиденное. Но все члены жюри с недоумением смотрели на Ломсадзе.
— Когда же ты начнешь, Автандил? — спросил Кипиани.
— Разве вы… ничего не видели? Кипиани недоуменно пожал плечами.
— Вы что-нибудь видели? — спросил он у остальных членов жюри.
— Нет… — ответили все как один.
— А вы, ребята, что видели? — обратился он к рядом сидящим курсантам.
— А еще ничего не показывали! — удивившись вопросу, ответили молодые люди.
Автандил посмотрел на то место, где находилась кошка — ее уже не было — и все понял! Вот отчего в зале все время стояла абсолютная тишина! Он загипнотизировал и кошку на сцене, и курсантов в зале, и… комиссию во главе с Кипиани! Доказательством проведенных сеансов были лишь рассыпанные на сцене мелкие деньги, но ведь это такая мелочь… Такое мощное массовое воздействие даже для самого хорошего гипнотезера было бы невозможным.