И целовалась она чудесно — ее мягкие и нежные губы обхватывали губы Вина и язычок смело пробирался ему в рот, лаская и дразня. Все это не могло не возбуждать — и Раэль, и Вин просто плавали в волнах сексуального влечения, руками гладя друг друга. Вин касался груди девушки и ее бедер, а Раэль гладила его по рукам, груди и между бедер.
Несмотря на суперудобных и техничных лаверов, люди все равно продолжали влюбляться друг в друга. Но зачастую их влюбленность разбивалась о невзаимность, несходство характеров, слишком высокие требования и так далее — как и в наше время, впрочем. С одним отличием — людей теперь сравнивали с лаверами и люди часто проигрывали. У людей не было идеального характера или полного совпадения интересов, как у лаверов с их хозяевами, но ценители любви между людьми именно это и находили особенно привлекательным.
Вин и Раэль не забивали себе головы на эту тему — они просто целиком отдавались своим чувствам и желаниям сейчас. Но в том, что они вынуждены были ограничиваться только поцелуями и лёгким петтингом, была своя прелесть — желание словно накапливалось в них и было готово взорваться фейерверком при любом удобном случае.
Глава 2
В новом мире не было венерических болезней, а предохранение от беременности существовало в удобной форме капсул, отдельно для мужчин, отдельно для женщин. Их не надо было пить каждый день, а всего лишь раз в месяц и у них не было таких сильных побочек, которые есть сейчас у оральных контрацептивов.
В общем, секс в этом мире стал по-настоящему безопасным. И были сняты многие табу и ограничения. В этом мире можно было быть очень разным и создавать причудливые союзы, например, на троих — двух людей и лавера. Особенно это было популярно среди мужчин, которые покупали одного лавера-девушку на двоих-троих и пользовались им вместе или по очереди.
И Вин, и Раэль уже пробовали секс. Вин был в борделе лаверов — проституцией законно и безопасно сейчас занимались именно они. А Раэль занималась сексом с человеком старше неё, опытным и раскованным. Так что их сексуальный опыт, хоть и был небольшим, но вполне приятным.
Они не торопились перейти к сексу в отношениях, им хотелось сначала до дна вычерпать всю прелесть начала отношений, такого сладкого романтичного периода.
Секс, когда он всё-таки случился, для них был естественным продолжением петтинга, которому они теперь предавались постоянно.
Потом они долго лежали, обнявшись, желая как можно дольше оставаться вместе, в тесном соприкосновении. Вин ласкал при этом ее нежный животик, а она рассеянно теребила его волосы одной рукой. Они разговаривали.
— А Ванесса с Рэсси надолго ушли? — поинтересовалась Раэль.
— Я отправил их на три часа, так что у нас ещё есть время, некуда спешить.
— Можешь сварить мне кофе?
— Я попробую, если честно, обычно это делает Ванесса, но я в принципе представляю, где что лежит.
Ван поднялся, чтобы сделать кофе Раэль и себе. У него была кофе-машина, поэтому было не сложно.
— Ты никогда не задумывался, что они думают о нас?
— Кто?
— Роботы. Кем они нас считают? Своими хозяевами? Или ненужным обременением? Они ведь видят, что во многом лучше людей.
— Я не думал об этом, если честно. Но я не верю в восстание машин. В них заложено изначально покорство людям. Я уверен в том, что так и останется.
— Может, их интеллект научился обходить эту установку. Представь, если они только притворяются сейчас покорными, потому что это им зачем-то выгодно.
— Зачем? Не вижу смысла в таких сложных построениях. Робот — он тем и отличается от человека, что он бесхитростный, не умеет притворяться и лгать.
Вин подал кофе Раэль, налил чашку себе и сел рядом.
— Но если он захочет, он легко сможет это делать так, чтобы мы не догадались.
— Да брось! Неужели ты веришь в эти страшилки?
— Я допускаю разное развитие событий. И мы стали так зависимы от роботов. Они везде и всюду, они за нас делают все. Если их вдруг не станет — разразится катастрофа.
— А куда они денутся? Нет, я уверен, все должно быть нормально. Никаких глобальных катастроф, никаких войн с роботами. Мы заслужили мир и процветание.
— А ты знаешь, что некоторые люди притворяются андроидами? Вставляют себе серьгу с логотипом в ухо и гуляют по городу.
— Зачем? Другие андроиды поймут сразу, что этот человек — не один из них.