— От оборотня во мне не меньше, чем от вампира. — Возразила я.
— Они видели тебя и твоих зомби онлайн, когда люди снимали вас на телефоны. Они видели тебя под руку с Жан-Клодом на видео с помолвки, на интервью, которых с приближением свадьбы становится все больше, и в то же время ты не перекидываешься, они не видят тебя с нами. Они не чувствовали твою силу, как королевы леопардов для твоего короля Мики. Они не чувствовали тягу твоей внутренней крысы. Однако они почувствовали, как ты кормишься на них через Рафаэля, и это пиздец как их напугало.
— Думаю, это самая длинная речь, которую я от тебя когда-либо слышала. — Констатировала я.
— Я могу говорить за Рафаэля, если он сам этого не делает.
— Угроза должна быть по-настоящему серьезной, если ты так говоришь, Бенито. Этот новый противник реально настолько хорош или в чем там прикол?
Бенито кивнул.
— Насколько? — Уточнила я.
— Достаточно, чтобы я боялся за своего царя и друга.
Эта фраза меня напугала, потому что Бенито так никогда не говорил.
— Твоя вера в меня на поединках в бойцовской яме настолько слаба? — Спросил Рафаэль.
— Ты хорош, ты невероятно хорош, мой царь. Ты был свиреп сегодня на тренировке.
— Но недостаточно свиреп для того, чтобы победить Гектора.
— Думаю, ты можешь победить его, но если ты проиграешь в голосовании, то каждый следующий претендент может воспользоваться той же причиной для нового вызова. Никто не выдержит такого напора. Рано или поздно все проигрывают. В драке до первой, или даже до третьей крови, ты теряешь свою репутацию, но это не несет угрозы для жизни.
— А нельзя сделать так, чтобы драка за корону была только до третьей крови, не такой опасной? — Спросила я.
Я не удержалась и покосилась на черную корону на предплечье Рафаэля. Это был знак его права на трон в родере, и он же давал название клану веркрыс Сент-Луиса — Клану Темной Короны.
Бенито покачал головой.
— Если еще что-то, что я должна узнать, пока мы тут болтаем? — Поинтересовалась я.
— Да. — Ответил Бенито.
— Нет. — Возразил Рафаэль.
— Бенито. — Обратилась к нему я.
— Прошу тебя, мой царь, друг мой, она должна знать, что ты нарушил одно из наших самых священных правил.
— Она не перекидывается, она не настоящая веркрыса, так что это правило тут не работает.
— Кто-нибудь, объясните мне уже, что это за правило такое, и я сама решу, работает оно со мной или нет.
Ребята переглянулись между собой. Со стороны коридора раздался голос Клодии:
— Анита имеет право знать.
Я покосилась в ту сторону, чтобы понять, нет ли рядом с ней Кейна, но она была одна. Она, наверное, поняла, что я его высматриваю, потому что добавила:
— Гелиос повел Кейна на его новую тренировку с железом. Я приставила к ним еще двух охранников. Они все потягают столько, сколько должны потягать за сегодня, а у Кейна будет достаточно людей вокруг, чтобы придавить его, если понадобится.
— Если Кейн представляет такую опасность для Аниты, его нужно убрать. — Сказал Бенито.
— Мы не можем рисковать жизнью Ашера. — Возразила я.
— Но можем рисковать жизнью Рафаэля. — Парировал он.
— Хватит, Бенито. — Приструнил его Рафаэль.
— Прошу тебя, Рафаэль, пожалуйста, Анита должна знать. — Взмолилась Клодия.
Клодия никогда никого ни о чем не молила. Мой желудок внезапно завязался узлом. В этот момент до меня дошло, что Бенито и Рафаэль уже дали мне достаточно подсказок.
— Я знаю, что стать частью родере можно не только пережив нападение или несчастный случай. Можно заслужить свое место там, победив в драке. Я не думала, что это касается меня, потому что я не планировала присоединиться к родере.
— Да, если бы ты была обычным человеком, который хочет стать одним из нас, ты могла бы взять холодное оружие и биться против кого-то из нас в полузвериной форме.
— Не биться, Клодия. — Поправил ее Рафаэль. — Достаточно всего лишь раз пустить кровь, после чего один из нас может сделать это в ответ трижды.
Любопытно, что для Рафаэля это не было дракой, но я не стала спорить, просто сказала:
— Вот почему вы все так круто деретесь — потому что вам нужно было уметь драться просто для того, чтобы попасть в клан.
— Именно так, но наш царь привел тебя в клан так, словно он был львом, леопардом или другим животным со своей любовницей. — Сказал Бенито.
— Это единственная форма териантропии, которую я приняла добровольно — все остальные я получила случайно или во время нападения.