Мария встретилась взглядом с Рафаилом и попыталась уловить в его глазах скрытую злобу. Но она знала, что это бессмысленно. Ей никогда не понять природы зла. Никогда не понять желания причинить боль другой живой душе. Ей хотелось взять его за руки и умолять остановиться, покаяться и прекратить такой образ жизни.
Но она верила отцу Куинну. Он сказал ей, что Церковь проследит за тем, чтобы Рафаил предстал перед законом, и им займутся соответствующие службы. Они помогут ему и спасут его душу. Отцы Куинн и Мюррей были хорошими и честными людьми.
Руки Рафаила касались ее нежно и ласково. Он поднял ладонь к лицу Марии и провел пальцем по ее щеке. Затем повернул влево ее голову и откинул в сторону волосы. Обнажил ей шею. У Марии бешено забилось сердце.
— Как тебе нравится играть? — спросил он, не сводя глаз со своего пальца, который теперь скользил по ее шее к вороту платья. — Какие у тебя предпочтения?
Отец Мюррей предупреждал ее об этом вопросе. Для нее подделали контракт на получение эксклюзивной членской карточки. В нем она давала согласие на все, происходящее в этом клубе. Это место было диким, но отец Куинн предупредил ее, что ей необходимо сделать все возможное, чтобы вернуть Рафаила в лоно Церкви. Она понятия не имела, какие сексуальные наклонности привлекут Рафаила. Ей пришлось проявить инициативу.
— Все, что пожелаете… господин, — не смея пошевелиться, прошептала она в ответ.
Рафаил шагнул назад и, всмотревшись в лицо Марии, прошипел: «Сабмиссив?». Его улыбка стала еще шире, и девушка увидела, как на его лице вспыхнуло возбуждение.
— Да мне сегодня везет.
Он прикусил нижнюю губу. Мария понятия не имела, кто такой сабмиссив. Но догадалась по смыслу, что это некто послушный и абсолютно покорный.
— Мне нравится доминировать. Нравится смотреть, трогать и заставлять тебя извиваться под моими руками, — его губы приблизились к ее уху. — Пока я не трахну и не уничтожу тебя.
Мария услышала его медленный, прерывистый вдох.
— Мне нравится уничтожать.
От лица Марии отлила вся кровь.
«Мне нравится уничтожать».
Прежняя мягкость Рафаила тут же испарилась. На его лице застыло выражение превосходства.
— Снимай платье.
От этого сурового приказа Мария распахнула глаза и затаила дыхание. Рафаил в ожидании скрестил руки на груди. В его золотистых глазах блеснул лед властности. От подобного с ней обращения у Марии закружилась голова.
— Я жду. А я не люблю ждать.
От резкого тона Рафаила Мария вздрогнула. Она начала нервно стягивать рукава своего платья, в то время как он неподвижно смотрел на нее. Он так впился в нее взглядом, что едва моргал. Его лицо ничего не выражало. Она понятия не имела, о чем он думает в этот момент.
Мария опустила взгляд в пол.
— Посмотри на меня.
Девушка тут же сделала, как ей было велено.
— Не своди с меня взгляда. Все время смотри только на меня, — губы Рафаила тронула тень ухмылки. — Или будешь наказана.
Мария сглотнула и почувствовала, как по телу пронесся жар. Ее охватило замешательство. Она не была уверена в том, от чего именно пылает ее кожа — от страха или что хуже… от удовольствия.
«Нет», — подумала она.
Это все ее природная покорность. Ей не нравилось никого огорчать. Она никогда не возмущалась. И находила покой в том, чтобы выполнять приказы, а не принимать никаких решений самостоятельно. Находя покой в своей «немоте».
Мария отлично исполняла приказы. Она всю жизнь только этим и занималась. Всецело отдавалась Церкви. А в данный момент Рафаилу.
Именно так она воспринимала этот момент. Сейчас Рафаил был ее Церковью.
Сделав глубокий вдох, Мария задумалась, что Рафаил подразумевал под наказанием. Высвобождая из длинного рукава свою правую руку, она прикинула, сможет ли затянуть этот процесс настолько, чтобы за ней пришли отцы Куинн и Мюррей. Вновь поймав пронизывающий, голодный взгляд Рафаила, она засомневалась, что они смогут его одолеть, даже если придут сюда. Рафаил был в отличной форме. Он казался сильным, властным, и Мария полагала, что он сумеет постоять за себя, если на него нападут. Отцы Мюррей и Куинн были мягкими и добрыми Божьими людьми. Им ни за что не справиться с Рафаилом.
— Хватит тянуть. Теперь второй рукав.
От его резкого приказа по спине пробежал холодок. Мария напомнила себе, что все это было не от удовольствия. Она сказала Рафаилу, что сделает все, что он захочет. Это непроизвольное повиновение было чистой воды инстинктом выживания. И только.
По сравнению с теми гедонистическими сценами, что разворачивались в главном зале клуба, все это казалось сущим пустяком. По крайней мере, пока. Мария знала, что скоро все станет хуже. Намного хуже. Это обещание застыло в золотистых глазах Рафаила. Развешенные по комнате жуткие непонятные устройства и хитроумные приспособления только укрепляли эту уверенность.
Рафаил придвинулся ближе.
— Я больше не буду повторять. Раздевайся. Это твой последний шанс.
Мария поспешно сняла верх своего платья, обнажив черный лифчик. Рафаил стоял рядом с ней. Так близко, что она могла разглядеть легкую щетину у него на щеках и подбородке, и идущий через левую бровь шрам. В левом ухе у него была сережка в виде креста. Мария сглотнула, но очень удивилась, увидев, что крест перевернут.
— Мне не нравится, когда меня не слушаются, и ты сейчас испытываешь мое терпение, — предупредил он.
Рафаил протянул руку и осторожно спустил правую бретельку лифчика, что никак не вязалось с его резким тоном. Он наклонился, и его губы коснулись уха Марии.
— Хочу, чтобы все, что я скажу, исполнялось. Немедленно. Ты это понимаешь, или тебя нужно всему учить? Тебе нужны мои инструкции? Обещаю, тебе будет достаточно одного раза.
От плотского акта обнажения перед этим умопомрачительным грешником у Марии пропал голос.
— Я спрашиваю, — продолжил Рафаил, приблизив свои полные губы к ее левому уху. Он взялся за левую бретельку ее лифчика и тоже начал стягивать вниз. Ткань царапнула кожу у нее на предплечье, от чего Мария резко втянула в себя воздух. Увидев ее реакцию, Рафаил ухмыльнулся. — Ты. Меня. Поняла?
Рафаил с такой силой рванул вниз бретельку, что грудь Марии обнажилась, а платье сползло до талии. Но как только с ее губ сорвался потрясенный стон, а руки устремились к груди, чтобы прикрыть срамоту, по комнате эхом разнесся стук. Мария не успела даже сообразить, что упало. С ужасом она наблюдала за тем, как Рафаил наклонился и поднял с пола упавший предмет. Он стоял с четками в руке, а красные бусины проскальзывали сквозь его пальцы. Внезапно он вздрогнул и побледнел, словно этот религиозный артефакт был из чистого огня или четки чем-то оскорбили его.
Затем он поднес четки к лицу и внимательно посмотрел на распятие. И тут Мария заметила, как что-то менялось в нем. Он весь напрягся и так сильно стиснул зубы, что у него на шее заметно выступили жилы. А его лицо покраснело от неподдельной ярости.
Мария быстро натянула бретельки лифчика, затем рукава платья. Когда она поправляла ворот, Рафаил резко вскинул голову. Но Мария не увидела у него на лице ни прежней красивой улыбки, ни страстного взгляда. Лицо Рафаила обещало ей море боли.
Не успела она отойти от двери и попытаться хоть как-то отстраниться от него, Рафаил выбросил вперед руку и схватил Марию за шею. Ее отбросило назад, она ударилась лопатками о дверь и больно стукнулась затылком. Она почувствовала, как ее отрывают от пола, и, порывисто выдохнув, привстала на цыпочки. Мария попыталась вцепиться в сильные руки Рафаила, но его хватка оказалась слишком сильной. Он уставился в ее испуганное лицо, и его золотистые глаза были наполнены яростью.
— Кто ты такая?! — диким голосом прорычал он.
Затем поджал свои полные губы и оскалился.
— Как ты узнала, где меня найти? Это они подослали тебя?
Мария начала брыкаться ногами, пытаясь вырваться из его хватки. Рафаил не обращал внимания на ее протесты. Вместо этого он помахал перед ее лицом распятием.
— Мне знакомы эти четки. Буква «Б» у него на груди. Я знаю, кому они принадлежат. Знаю ту мразь, которая носит их.
Рафаил сунул четки в карман, и Мария широко распахнула глаза, не в силах почувствовать ничего, кроме страха. Страха и смятения. Рафаил откинул в сторону длинные волосы Марии и обхватил ее шею второй рукой, таким образом, чтобы полностью перекрыть ей кислород. Девушка глазами умоляла Рафаила пощадить ее, но пока он смотрел, как она задыхается и борется за жизнь, мир вокруг начал темнеть. И тут она заметила, как на его красивом лице расцветает голодная улыбка. Когда она уже начала терять сознание, он продолжал улыбаться. Мария не переставала цепляться за его руки. Она будет бороться до последней секунды своей жизни.