Первый же звук ввинтился в Пространство, как штопор. Музыка пульсировала, завораживая и ввинчиваясь в мозги всех присутствующих. Древняя флейта по-прежнему обладала своей магической силой. Из всех нор, щелей и плохо прижатых половиц полезло серое войско. Крысы маршировали перед замершими в шоке людьми, и только флейтист, не прерывая мелодии, пошел к выходу. До речки было минут десять ходу, но до возвращения Кошака никто из людей не сдвинулся с места. А когда юноша вернулся — флейта в его руках вновь на мгновенье ожила. Пара трелей — и оцепенение ушло, отпустило.
— Вы выполните свое обещание? — переспросил Кошак.
— А Вы что думали, господин?! Я легенды хорошо знаю, и что было с попытавшимися обмануть Вас — хорошо помню! Так что угодно Господину Крысолову?
— Мой друг, — Кошак кивнул в сторону Славика, — поживет у Вас годик-другой! Бесплатно, разумеется!..
— Только-то? — кажется, цена за освобождение от крыс показалась девушке невысокой.
— Не только, — юноша улыбнулся своими пухлыми губами, заметив ее смятение, и добавил: — Сегодня здесь ночую еще я. Это устраивает Вас?
— Ну разумеется! Ваша койка в комнате номер пять, а Вашего друга мы пропишем во вторую комнату, там всегда зимой хорошее отопление, да и вид из окна приятный.
— А почему — в разные комнаты?
— Это всего лишь два места, оставшиеся у нас. Выбирать просто не из чего!..
Так Славик и нашел жилье.
Верный своей привычке сперва предусмотреть все пути возможного отступления, Славик тщательно оглядел коридор своего этажа.
Вход был в торце коридора. Слева от входа вдоль стены расположились две двери, ведущие в комнаты. Вдоль правой стены также расположились две двери, но на этом коридор не заканчивался: справа он переходил в узенький, утопающий в сумраке закуток. Возможно, там что-то и располагалось, но разглядеть это было попросту невозможно. Пятая комната оказалась ближайшей к выходу, слева от входа. А новое жилище Славика — комната номер два -располагалась у самого закутка. "Чуть что — до выхода бежать неудобно: далековато, и место открытое, а в закутке вполне можно посадить снайпера или автоматчика..." — мелькнуло в голове. Впрочем, стоило присмотреться сразу, не откладывая на потом. Славик присмотрелся. Теперь, вблизи, стало видно, что закуток — этакий темный аппендикс, местами заросший паутиной и имеющий одну-единственную дверь с медной цифрой "3" на уровне глаз. Видимо, еще одна комната. Судя по паутине вокруг — кладовка, куда заглядывают нечасто... Ни пожарного выхода, ни черной лестницы... Жаль...
Что-то настораживало, но Славик никак не мог понять причины внезапной дисгармонии. Попробовал представить себе этаж, как план. Дверь в закутке вдоль правой стороны, общей с основным коридором. Получалось примерно так:
— Великовата комната номер четыре, — пробормотал под нос Славик. -Наверное, человек так на пятьдесят. Ох, не хотел бы я там жить!.. Тесно, душно и пакостно, ни чихнуть, ни пукнуть!..
Впрочем, собственный номер-апартамент у Славика тоже восторга не вызвал. В комнате оказались четыре кровати: по две у каждой стены, и окно напротив двери. Тумбочек или столов замечено не было. Так себе — ночлежка на четверых, а не жилище. Единственное, что чуть успокаивало — кровать Славика оказалась справа от двери, и полностью прикрывалась дверью, когда та открывалась. Так что просмотреть эту точку из коридора было попросту невозможно. Да и жители-обитатели казались пока вполне приличными. Такие себе старичок со старушкой и их великовозрастное дитя. Был уже вечер, и все трое мирно сопели носами, уткнувшись в подушки.
За окном блистал ночными огнями город. За городом желтые электрические огоньки сменялись синими искорками вокзала, а те, уменьшаясь, плавно переходили в белые колючие точечки звезд.
Глава 25
На Дороге звезды не такие колючие. Они большие и добрые, а лучи их -как мех Белого Дракона, приносящего любовь и удачу.
Идти под такими звездами — одно удовольствие, но все чаще и чаще толкается в сердце раненая птица — тоска по родному дому. И все чаще и чаще приходит сознание: Дорога бесконечна, но наш Путь по ней близится к завершению. Нет, не в сказочные дали, а в дом, родной милый дом, где горит желтое окошко, где ждут тебя...
Лат не хочет пускать. Он говорит, что рано еще. Что Город сейчас — не для детей. Что не всякому взрослому будет он по нутру.
— Но разве после Нашествия было лучше? — Санька задумчиво тер переносицу, словно желал содрать с нее пару веснушек.
— Тогда мы хоть что-то могли сделать... — Севка щипнул струну. Минорный аккорд...
— Тогда!.. Тогда мы были там! А сейчас мы Тут! А отсюда нам ничего ТАМ не изменить!..
— И я об этом же... — Севка мог быть ехидным даже в такие моменты.
— Значит — бунт?
— Бунт!
— Бунт!.. — за спиной Саньки твердо стали Стаська и Вовка, Никола и Данька, Кирилл и Митька, Антон, Генка... Сурен задумчиво сказал:
— Не вернуться сейчас в Город — значит предать его! — и, обернувшись к Лату: — Извини, Командор, но мы возвращаемся!..
Прощальный салют клинков... Пыль под ногами...
Прощай, Дорога!
Желтое окно в теплых лучах звезд... Все ближе... Ближе... Ближе.
* * *
— Ну что ж, Изначальный, удивлен, удивлен... Признаюсь — не ожидал... Но ты и из этого положения нашел выход! Да, ты не можешь предать детей, бросить их... Но ты сделал так, что они бросили тебя, и теперь ты вновь свободен и не связан никакими клятвами!
— Иди к черту, Том! — огрызнулся недавний Командор "Звездного Ветра". — Без тебя тошно! Я — спасти их хотел... Ты не представляешь себе, во что может превратиться их город буквально за несколько дней! Там, где стерта память, в силу вступают животные инстинкты. Ты хочешь, чтобы они оказались посреди города, погрязшего в пороке и распутстве?! Я слишком люблю их, чтобы допустить такое... И я защищал, как мог... Но, увы, сейчас они сами выбрали свой Путь, и теперь я бессилен изменить это. Невозможно изменять законы, особенно если сам их установил... Ни выбросить, ни обойти!..
Лассара оглянулся по сторонам. Проселок Дороги висел среди звезд, никто не шел по ней ни вперед, ни назад. Всего лишь три путника, присевших в дорожную пыль, вели свою беседу. Мир вокруг словно вымер...
— Лат, ты помнишь, как в первый раз появился в "Ветре"?
Вздох Изначального в ответ...
* * *
— Извините, леди, но я еще раз повторяю, от хорошей жизни дети из дома не бегут...
Лунг сидел в кресле возле визора, спиной к окну. Он был в черном плаще с капюшоном, лицо было закрыто черной непроницаемой вуалью, а голос искажен синтезатором.
— Нет. Да... Ну уж не, знаю почему они бегут ко мне. Да какая романтика?! Они мне верят, а вам нет. Почему? Ну вам лучше знать. Нет, я не хамлю. Я думаю, что Теодору лучше пожить у меня. Как хотите... Всего доброго...
— Командор?
Лунг резко обернулся. На подоконнике восседал юноша лет двадцати-двадцати пяти. Стандартно-модный прикид, черные волосы чуть длинней моды. Странно-знакомое лицо, некрасивое, но излучающее тепло и добро.
— Я Вас слушаю.
— Мне сказали, Вы набираете инструкторов.
"Интересно, как он сюда попал. В окно влез, что ли?.."
— Набираю. У Вас есть опыт работы с детьми?
Парень усмехнулся:
— Довольно большой.
— Документы, рекомендации?..
"Странные глаза... Где-то я видел подобный взгляд — усталый, напряженный... Где-где?! В зеркале, с пол-года назад..."
— Я не люблю бюрократии.
— Я тоже. Борьба, языки, искусство?
— Все.
— Гарантия?
— Мое слово...
"Дьявол... Такое впечатление, что он видел меня лет десять назад и теперь четко копирует мои манеры... Вот шиза!"
— Хорошо. Только инструктора здесь живут.
— Вы хотите сказать, что мне есть где жить?
— И последнее — Ваше имя?
— Лат, — просто ответил парень.
Перед глазами молнией блеснул образ: черный плащ... Или фиолетовый?.. Шпага... Или меч?.. Образ размыт, в памяти — лицо. Лет пять назад, когда он только полез в Ночь, кто-то из Высших показал его — Повелителя. Лорда.