— Да ты издеваешься? — немного нервно бросает Роджер, он почти в бессознательном состоянии и единственное, чего он хочет, это чтобы Фредди-чёртов-Меркьюри наконец-то трахнул его.
Фредди в ответ только многозначительно приподнимает бровь, давая понять: сегодня они играют по его правилам, и Роджер, конечно, сдаётся. Он выдавливает себе на руку смазку, обхватывая напряжённый член Фредди, ведёт вверх и вниз, чувствуя, как гладко тот скользит в руке. Роджер не сводит глаз с Фредди, впитывая в себя яркие эмоции, проступающие на его лице: тот закрывает глаза и тяжело дышит приоткрытым ртом. Роджер проводит языком по выпирающим передним зубам, которых так стеснялся Фредди и которые так нравятся Роджеру, и снова целует его.
Фредди готов кончить прямо сейчас, но это не то, что ему нужно, он обязан узнать, каково это — сделать Роджера полностью своим. Он немного отстраняется и мягко разводит стройные, длинные ноги Роджера в стороны, открывая себе восхитительный вид на сжавшееся колечко мышц.
Роджер снова чувствует, как на него накатывает паника и всё тело покрывается мурашками от холода. Ведь пальцы — это одно, а вот этот огромный детородный орган перед ним — совсем другое.
Фредди нежно оглаживает внутреннюю сторону его бедра и смотрит на Роджера так, словно тот какое-то божество. Этот взгляд пробирает до костей, Роджер не знает, чем заслужил его после всего, что он сделал, но Фредди продолжает смотреть на него с таким благоговением, будто Роджер безгрешный, непорочный ангел.
— Я люблю тебя, — выпаливает он слишком неожиданно для себя.
Роджер понимает, что его любовь не сравнится с любовью Фредди, но меньшее, что он может сделать — это любить его взамен так сильно, как может, и уж точно не стесняться этого. Фредди же весь словно загорается изнутри от этих слов, и глаза его блестят так ярко, словно самые прекрасные звёзды.
— Я тоже, Роджер. Больше жизни, — серьёзно отвечает Фред и замирает, не в силах пошевелиться.
Роджер неловко ёрзает на простынях и успокаивается, ему становится хорошо, потому что это Фредди и с ним просто не может быть по-другому. Какого чёрта он вообще переживал?
— Так мы будем трахаться или как? — фыркает он несколько секунд спустя.
Фредди в ответ пару раз удивлённо моргает, а потом счастливо, расслабленно смеётся.
— Как скажешь, Лиззи, — тянет он и медленно входит в такое желанное тело.
Но член — это нихрена не пальцы, потому что он гораздо длиннее, у Роджера чувство, будто его на части рвут раскалённым железом, и он до крови закусывает губу, пытаясь справиться с болью. Фредди мгновенно замирает и немного сдает назад, давая время привыкнуть. Он знает, как это бывает в первый раз, поэтому держит себя в руках, не желая неосторожным и резким движением причинить лишнюю боль. Больше, чем получить собственное удовольствие, он хочет доставить его Роджеру, ведь это его первый раз, и он просто обязан быть прекрасным для него.
— Расслабься, милый, не зажимайся так, — шепчет прерывисто Фред, оставляя на любимом лице короткие поцелуи. С него градом течет пот, только ему известно, скольких усилий ему стоит держаться и не двигаться.
— Легко сказать, — шикает Роджер довольно-таки агрессивно.
— Будет очень хорошо, я обещаю, — улыбается Фредди и сжимает пальцами член Роджера, отвлекая его от неприятных ощущений.
Роджер фокусируется на длинных, ласковых пальцах и кивает, давая разрешение продолжать. Фредди проникает медленно, мелкими толчками, постоянно сдавая назад, раскачиваясь как на качелях, не спеша увеличивая амплитуду движений и неподвижно замирая каждый раз, когда Роджер беспокойно морщит свой нос. Каждое такое движение словно пытка и райское наслаждение одновременно. Фредди почти молится всем богам, когда наконец входит до самого упора, ему невероятно хочется нарастить темп, но все, что он себе позволяет, это снова немного сдать назад и заново толкнуться вперед, более резко, чем до этого.
Роджер изгибается под ним от неожиданности, и его ноги сильнее сжимаются на бедрах Фредди, а в глазах загорается какой-то дикий огонек. Ему понравилось — понимает Фред и снова раз за разом заставляет Роджера выгибаться дугой, потому что боль — это ничто по сравнению с тем удовольствием, что накрывает его огромной волной.
Фредди перестаёт соображать — он весь один сплошной натянутый нерв, Роджер под ним тяжело дышит, опаляя горячим дыханием ухо, его ноги, запрокинутые Фредди на поясницу, то и дело соскальзывают вниз от пота, но Роджер упрямо сжимает их крепче, как будто пытаясь быть ещё ближе, стать одним целым.
— Фре-е-едди, — протяжным, сиплым голосом стонет он и царапает спину короткими ногтями.
— Да, милый, я с тобой, — тяжело дыша, отзывается Фредди. Они сталкиваются зубами, и Роджер снова стонет, идеально, тонко и высоко.
Он весь теряется в ощущениях и словно выпадает из реальности, он хочет Фредди ближе, сильней и больше, хотя больше уже, кажется, невозможно. Фредди целует губы, солёные от слёз, и чьи это слезы, невозможно разобрать, возможно, это он рыдает от счастья.
— Давай, Лиззи, давай же, — рычит Фред, надраивая член Роджера в ритме с резкими размашистыми толчками.
Роджер кончает, его подкидывает на кровати, и он кричит так, что, наверное, будь они в своей старой квартире, их бы слышала вся улица. Фредди срывается вслед за ним, изливаясь глубоко внутрь желанного тела. Роджер весь трясётся под ним и постанывает, продолжая толкаться бёдрами в такт, пока его не перестаёт бить в оргазме. Фредди расползается по его груди бесформенной лужицей и лежит так, не в силах пошевелиться. Его переполняет необъятное счастье и приятная до дрожи в коленках усталость.
Роджер приходит в себя, только когда Фредди осторожно выходит из него и устраивается рядом, закинув ногу ему поверх бёдер, с восхищением заглядывая в глаза.
— Ты в порядке? — несмело спрашивает он и, когда Роджер растягивает губы в блаженной улыбке и запускает пальцы ему в волосы, чувствует облегчение.
— О да, я в порядке, — отвечает Роджер и тихо хихикает, когда Фредди чмокает его куда-то под мышку, — сейчас бы сигарету.
— Нам их теперь долго не видать, — отвечает Фред, лениво поглаживая Роджера по животу.
Роджер вздыхает и тянет печальное «угу».
— Ты знаешь, что самое забавное, я чертовски хочу жрать, — задумчиво произносит он, снова заставляя Фредди смеяться.
— Ну, смотри, как тебе со мной повезло, я весьма предусмотрительный, — усмехается Фред и кидает взгляд в сторону накрытого стола.
Роджер активно кивает и небрежно стирает сперму с живота своим халатом, скидывая его на пол к другой одежде.
— Ты у меня вообще самый лучший, — отвечает он, отчего Фредди забавно краснеет и улыбается в поцелуй, который Роджер оставляет на его губах. — Давай, тащи всё это сюда. И вино не забудь.
— Эй, дорогуша, ты ведь не думаешь, что я теперь буду тебе прислуживать? — шутливо фыркает Фред, с трудом дотягиваясь до еды и переставляя тарелки на кровать.
— Ну, это мы ещё обсудим, — хитро стреляя глазами, отвечает Роджер и запихивает себе в рот почти целый сэндвич.
Фредди не может отвести взгляда от своей прекрасной Лиззи. Роджер что-то бубнит с набитым ртом, отчего крошки летят в разные стороны, и заправляет за уши лохматые волосы, а после залпом опустошает стакан вина. Фредди хочет запечатлеть в своей памяти этот момент навечно. Но потом он вспоминает, что теперь таких дней и ночей у него будет столько, сколько он пожелает, и никто больше не посмеет отнять у него его счастье.
— Никому тебя не отдам, — на эмоциях шепчет он, зажимая Роджера в крепких объятиях.
Роджер смешливо фыркает, слизывает с пальцев соус и чмокает Фредди в макушку.
— Попробуй теперь избавься от меня, — усмехается он.
====== Love Kills ======
Следующий день похож на предыдущий, они снова в десять утра в корпорации, и снова уроки. Снова эти отвратительные и невкусные обеды, потом вождение, а вечером репетиции и жаркие страстные ночи, наполненные нежностью и счастьем. Жизнь входит в колею, и у ребят такой плотный график, что нет времени задумываться о чем-то еще. Даже Джим Хаттон и злосчастная телепередача отходят на второй план.