— Меня все время мучает это, — признается Фред и переплетает их пальцы. Он тяжело выдыхает и откидывается на спинку дивана. — Я ведь доверял ему, понимаешь? Полностью.
Это Роджер прекрасно понимает, он и сам много кому доверял, и было бы интересно посмотреть этим людям в глаза. Он кивает и целует пальцы Фредди, пока тот продолжает говорить.
— Я не могу понять, как не разглядел в нем того, кем он был на самом деле? Мне нужно понять, что он за человек, я ведь прожил с ним кучу времени… Я ведь доверял ему… — повторяет Фред.
Теперь тяжело вздыхает Роджер. Фредди все еще на что-то надеется? Серьезно?
— Черт, ты ошибся, не будь тряпкой, он не тот, с кем ты жил последние годы, вот и все! — вырывается у него прежде, чем он понимает, что может обидеть Фредди своим импульсивным высказыванием, но Фредди никак не реагирует, молчит, сжимает губы и задумчиво смотрит на стол с остатками пиршества.
— Ты ведь понимаешь, что он может снова начать манипулировать тобой? — спрашивает Роджер, не дождавшись реакции. — Он поманил тебя — и ты уже на все согласен!
— Что? — удивляется наконец Фредди и поднимает голову, глядя на Роджера как на восьмое чудо света. — На все согласен? Роджер…
Фредди смотрит на это угрюмое лицо и вдруг понимает, что Роджер ревнует, хоть и пытается это скрыть. Это открытие невольно заставляет его горько улыбаться. Ревность Роджера равносильна проявлению любви, но сама мысль, что он так легко решил, будто Фредди готов броситься в объятия Хаттона, имея отношения с ним, заставляет его содрогнуться от того, насколько сильно он умудрился испортить себе репутацию в прошлом. Так сильно, что даже самые близкие люди сомневаются в нем по сей день.
— Согласен, я немного выбит из колеи, но ты же не думаешь, что я настолько дурак, чтобы прыгнуть в постель к Хаттону, когда у меня есть ты? — спрашивает он, призывая к благоразумию.
Роджер тушуется и мило краснеет. Он, конечно, не думал, что Фред прыгнет к бывшему в койку, но он прекрасно ощущает беззащитность Фредди и то, как легко в такие моменты им можно руководить. А Хаттон не тот человек, которому он бы доверил самое дорогое.
— Я боюсь, что Хаттон достаточно хитер, чтобы воспользоваться случаем и снова всадить тебе нож в спину. Фредди, мне не нравится твое состояние, поэтому если тебе так нужна эта встреча, то ты идешь со мной или не идешь вовсе! — ставит ультиматум Роджер, и у Фредди нет причин отказать.
— Если пообещаешь, что не разнесешь там все, — соглашается он с оговоркой.
1969
Роджер сладко зевает, наливая себя в чашку ароматно пахнущего кофе, и потягивается, нежась под такими редкими лучами солнца. Он жадно затягивается сигаретой и блаженно прикрывает глаза, когда выпускает в потолок струйку серого дыма, первая утренняя сигарета всегда по-особенному притягательна. Где-то в соседней квартире играют the Beatles, и Роджер невольно отстукивает ногой незамысловатый ритм, тихонько мыча себе под нос. Замечательное утро, когда не нужно никуда спешить и можно медленно наслаждаться этим своеобразным завтраком.
— Собирайся, милый, мы едем в Суррей, — громко, но, что самое главное, неожиданно бросает Фредди, отчего Роджер задевает локтём чашку с горячим напитком и едва успевает отскочить, спасая себя от ожогов.
— Боже, дорогуша, ты не обжёгся? — вскидывается вмиг обеспокоенный Фредди.
Он хватает Роджера за плечи и осматривает с ног до головы до того внимательно, будто за ночь успел закончить медицинский университет.
— Ей-Богу, Фред, я повешу тебе на шею колокольчик, чтобы быть готовым к твоим резким появлениям из ниоткуда, — фыркает Роджер, а по лицу его медленно расползается улыбка.
У Фредди раскрасневшиеся щёки, и волосы в полном беспорядке то и дело лезут в лицо, в глазах сверкают озорные огоньки, и Роджер наконец-то чувствует, как с его плеч валится неподъёмный груз. С того времени, как Ibex распались, Фредди был подавленным и непривычно тихим, даже, наверное, грустным в какой-то степени, а Роджер ненавидит, когда Фредди грустит. Он готов творить любые глупости, только бы видеть, как Фредди улыбается, и шутливо бить его по рукам, чтобы избавился наконец-то от дурацких комплексов в отношении своих зубов. Роджер вроде как дантист, и он знает, что это немного странно, ведь даже если бы ему заплатили миллион, он бы ни за что не стал исправлять эти зубы и не дал бы притронуться к ним никому другому.
— Иногда мне кажется, что даже если сюда ворвутся грабители, ты их не заметишь, — усмехается Фредди и шутливо щёлкает Роджера по носу, на что тот забавно морщится и шлёпает Фредди по заднице, когда он поворачивается к раковине, чтобы взять оттуда тряпку для стола.
— Они умрут от разочарования, когда поймут, что самое ценное в этой квартире — твои недоваренные макароны и, возможно ещё не прокисшее молоко, — отвечает Роджер.
Фредди тем временем вытирает со стола кофе и ставит чайник по новой, явно собираясь возместить ущерб. Он усаживается напротив Роджера и кокетливо стреляет глазами, покусывая в нетерпении нижнюю губу.
— Ну ладно, давай уже, выкладывай, я вижу, что тебя прямо распирает, — смеётся Роджер, вытряхивая из пачки ещё одну сигарету.
— Я нашёл группу, где я смогу петь, сегодня прослушивание, — воодушевлённо размахивая руками, отвечает Фредди.
Это определённо хорошая новость. Фредди с ума сходит без дела и хвостиком ходит за Роджером на каждую репетицию Smile, доводя Стаффела до нервного срыва. Роджеру на самом деле нравится за этим наблюдать, к тому же Фредди всегда рядом, тем не менее он понимает, Фредди просто не может без музыки: слишком много энергии, которую нужно направить в правильное русло.
— И что за группа? — интересуется Роджер.
— Sour Milk Sea, — отвечает Фред.
У Роджера невольно вырывается смешок.
— Серьёзно? — скептично вскидывая брови вверх, переспрашивает он.
Фредди возмущённо закатывает глаза и пожимает плечами.
— Название можно поменять, они ищут вокалиста, и, возможно, я смогу сделать из них что-то стоящее.
Роджер весело смеётся и качает головой — Фредди такой Фредди.
— Они ещё даже не подозревают, что их ждёт, — говорит он, на что Фредди хитро подмигивает и встаёт из-за стола. Он выключает чайник и разливает кофе по кружкам, доставая из пакета сладко пахнущие бисквиты.
— Обожаю Кашмиру, — довольно тянет Роджер, запихивая в рот этот шедевр кулинарного искусства. Они-то с Фредди не способны даже яичницу нормально пожарить.
— Я думал, меня, — с наигранной обидой фыркает Фред. — Я мог съесть всё по дороге, но подумал о тебе.
— Ты вне конкуренции, Фредди, всегда на первом месте, — с набитым ртом отвечает Роджер, явно удовлетворяя того ответом.
Фред обхватывает чашку рукавами кофты и прячет счастливую улыбку за длинными волосами, но Роджер прекрасно видит, как блестят его глаза.
— Так ты поедешь со мной в Суррей? — выныривая из своих мечтаний, спрашивает Фред.
Он уже успел уговорить Харриса, так как ему нужен его фургон, дело осталось за самым важным: ехать без Роджера Фредди не хочет. Это, конечно, глупо, ведь Фредди знает, как он хорош, тем не менее ему страшно и немного неловко идти на встречу с четырьмя незнакомыми людьми. Что если он облажается, и вместо группы получит лишь кучу насмешек?
— Там будет прослушивание? — спрашивает Роджер.
Фредди неловко кивает, взволнованно наматывая на палец прядь волос.
— У нас репетиция вечером, — начинает Роджер, он знает, что Брайан заворчит его до смерти, если он не придёт, но Фредди вдруг резко как-то весь сходит с лица, и в чёрных глазах отчётливо видно печаль.
— Да, я знаю. Не беспокойся, это не обязательно, — тяжело вздыхает Фред.
Он почти уверен, что ничего не получится. Всё настроение сходит на нет, и желание куда-то идти вдруг полностью пропадает. Фредди нужен Роджер, чтобы чувствовать себя уверенно, без Роджера он не способен ни на что.