— Фредди и Дэвид, как обычно, перетянули всё внимание на себя, — фыркает Джон, на нём идеально отглаженный белый костюм, и он весь светится, сжимая в своей руке ладонь Пола.
— Мы немного опоздали, — говорит Брайан, кидает взгляд на Роджера и неловко замирает с букетом в руках.
Он переводит взгляд с Пола на Джона и обратно. Роджер буквально видит, как работают шестерёнки в его голове, и смеётся, утыкаясь Фредди в плечо, когда Брайан краснеет и суёт букет в руки МакКартни.
— Ты это на что намекаешь? — спрашивает Пол, лицо у него довольно серьёзное, но Роджер прекрасно видит смешинки в больших глазах, в отличие от смущённого в край Бри.
— По мне так всё вполне ясно, принцесса, — усмехается Джон и смотрит на Мэя своим коронным взглядом с прищуром.
Брайан краснеет ещё больше.
— Расслабься, глупый, они ведь шутят, — говорит Дики, после чего Леннон заходится весёлым смехом.
После, пока Дэвид толкает пафосную речь, вручая подарок, который, вообще-то, принято дарить после церемонии, и крепко обнимает Леннона, вытирая скупые слёзы о его белоснежный пиджак, Оззи пытается оторвать какой-то красный цветок и получает разряд электричества, разбавляя поздравления Дэвида отборным матом.
Все смеются, тем самым прекращая мучения Боуи и молодоженов, и Леннон успокаивающе хлопает Дэвида по плечу. Он прекрасно видит, что у того нервы и море огорчений, и сочувствует ему, но пока ничем не может помочь, а потому каждая скупая слеза его друга — словно кислота на открытую рану.
— Мы вообще-то ждали ещё кое-кого, но они приедут сразу на вечеринку из-за некоторых сложностей, так что можем начинать, — говорит Леннон, когда Дэвид успокаивается, и приглашает всех переместиться поближе к месту торжества.
Свадебную арку и небольшую площадку для гостей окружают розы, на небольших деревьях, растущих немного вдалеке, поют птицы, а ещё играет одна из «слезливых песен Пола, о любви», как в своё время выражался сам Джон, но все, конечно, знали, что на самом деле кроется за этими всегда резко брошенными словами.
ИИ появляется неожиданно, она материализуется из ниоткуда рядом со свадебной аркой, на ней красивый светлый костюм и яркая, довольно натуральная улыбка. Голографическое утреннее небо над ними сменяется красивым закатом, свод окрашивается яркими красками: нежно-розовый плавно перетекает в сиреневый и к самому горизонту в красный. И только сейчас до Фредди доходит, что весь этот сад теперь находится под невидимым куполом, который не разглядеть со стороны. От красоты вокруг захватывает дух, и не имеет значения, что закат совсем не настоящий, потому что самая настоящая красота — это взгляды и улыбки на лицах без пяти минут супругов.
Когда ИИ начинает торжественную речь, Фредди видит, что не он один с трудом сдерживает эмоции. Он не знает многого о жизни Джона и Пола, не знает их истории целиком, лишь урывки от общих знакомых и сплетни прессы, немного, конечно, и от самих ребят, тем не менее трудно не заметить, как они смотрят друг на друга. Фредди знает этот взгляд — он сам смотрит так на Роджера, а потому невольно представляет, какой будет их свадьба. Он сжимает руку Роджера сильней и закусывает губу, чтобы не расплакаться, когда Джон начинает произносить клятву.
Фред чувствует, как Дэвид цепляется за его рукав, и глаза его тоже блестят, когда Джон заканчивает говорить и добавляет от себя совершенно ненужные, но такие искренние слова.
— Я люблю тебя, Мака, любил ещё тогда в Ливерпуле, на кладбище в шестидесятом и в Париже в шестьдесят первом, даже в конце семидесятых, когда был далеко, и буду любить ещё целую, вечную жизнь.
Пол плачет, смешно шмыгает носом, когда ИИ объявляет их замужем друг за другом, и запечатывает на губах Леннона поцелуй.
Толпа горланит, и из нее прилетает чей-то ботинок, едва не попадая Джону по голове, а откуда-то сверху на целующихся летят лепестки и блестящая мишура, которые при приближении тают в воздухе, оказываясь всего лишь голограммой, и это даже к лучшему, Роджер не хочет к своему золотому лицу получить еще и ёлочные украшения в волосы. Фредди пытается разглядеть придурка, который кинул обувь, он не сомневается, что это из лучших побуждений, и тем не менее хотел бы знать, к кому на этом празднике не стоит поворачиваться спиной.
Он сразу находит виновника. Гизер Батлер с вороватым лицом пробирается по краю толпы к пьедесталу, где валяется ботинок, и Фредди закатывает глаза: кто бы сомневался. Вокруг по-прежнему шум, и никто не смотрит на Гиза, пока тот надевает обувь. Пол и Лен спускаются в толпу, в очередной раз принимая поздравления, похлопывания по плечам и спинам и обнимашки. Теперь и молодожены все в золотой пыльце, и когда они всем скопом направляются к выходу, Фредди отчетливо видит на штанах Леннона, прямо на его пятой точке, отпечаток чьих-то золотых пальцев, и он лишь надеется, что причастен к этому именно Пол, а не кто-то из посторонних.
Прежде чем вся их шумная компания выезжает к дому молодожёнов, Пол ловит Фредди у машины и уводит в сторону подальше от любопытных глаз.
— У меня просьба, — сразу же говорит он, кидая настороженные взгляды в сторону машины, где уже сидят ребята, — присмотри за Зигги.
Фредди удивлённо вскидывает брови.
— Пол, дорогой, у вас на свадьбе Black Sabbath полным составом, думаешь, Дэвид будет проблемой?
Вообще, если уж честно, они тут все далеко не образцы нравственности и хорошего поведения, но Дэвид далеко не самый буйный персонаж на этом празднике, и Фредди искренне не понимает, с чего он сыскал себе имидж самого отвязного дебошира.
— Да нет, не в этом дело, — Пол неловко поджимает пухлые губы и на секунду прикрывает глаза, видимо, пытаясь правильно сформулировать мысль. — Я в курсе, у вас пятерых выдались неспокойные деньки, и я рад, что всё разрешилось.
МакКартни кидает быстрый взгляд на безымянный палец Фредди.
— Но кое-что произошло.
Фредди замечает за собой, что неожиданные новости начинают пугать просто до жути, последняя неожиданность едва не завела всех в стазис.
— Rolling Stones два дня назад переместили из прошлого, — говорит Пол.
И Фредди, если честно, не знает, радоваться или начинать переживать. Конечно, сначала он чувствует некий прилив счастья: он не один раз пересекался с ребятами и знает их как отличных людей и талантливых музыкантов, плюс ко всему, несмотря на то, что Джим копает под корпорацию, она не приостановила своей деятельности и привела в этот мир его хороших знакомых. Тем не менее причины беспокоиться всё же есть. Он сблизился с Дэвидом уже в восьмидесятых, после того, как его нездоровый роман с Джаггером неожиданно оборвался, и он не знает, что было между ними на самом деле, не знает, почему всё закончилось, но хорошо помнит пьяного Дэвида, который каждый раз порывался отправиться к «старому другу» прямо посреди ночи и высказать ему всё. Что подразумевалось под этим «всё», Фредди тоже не знает, но каждый раз при упоминании знакомого имени Дэвид менялся в лице, и Фредди прекрасно видел знакомую тоску и боль в разномастных глазах.
— Мы не могли его не пригласить, Джон даже порывался его спонсором стать, если бы ему волю дали, — они дружили, ты ведь знаешь.
Фредди понимающе кивает: он, конечно же, рад за Мика, тот заслужил быть здесь не меньше, чем каждый из них, тем не менее он представления не имеет, что может вычудить Дэвид. Фредди отчего-то чувствует себя чуть ли не его матерью, которая переживает за своё непутёвое чадо. Ведь он как никто другой знает: разбитое сердце не лечится временем, кто бы и что об этом ни говорил.
— Я тоже мало что знаю из этой мутной истории между ними, но уверен, что встреча будет сложной, особенно после того, как СМИ на весь мир разболтали о том, что между ними было.
— Они не слишком-то скрывали, — отвечает Фред.
Пол пожимает плечами:
— Но никто не знает, почему всё закончилось.
Фредди нечего возразить. Он не имеет представления, замешана ли в этом корпорация, или сама жизнь развела их по разные стороны, поэтому не берётся судить, одно понятно — драмы не избежать.