Роджер словно оголенный нерв — слишком чувствительный, слишком несдержанный, вздрагивает, вскрикивает каждый раз, стоит Фредди слегка сильнее толкнуться в него или слегка сильнее прикусить кожу на шее, посылая электрические молнии по всему телу, до самого нутра. Он обнимает Фредди руками и ногами, полностью отдаваясь и доверяясь мужчине сверху, позволяя ему довести себя до оргазма так, как тот сам хочет. Этот их второй раз получается более долгим, но не менее сладким. Оба кончают почти одновременно.
Они совершенно вымотанные и не могут выйти из ванной еще около сорока минут, переводя дыхание. Роджер вяло замечает, что им повезло, что они оказались именно в ванной, когда принимает душ, смывая с себя следы секса, и даже почти не возражает, когда Фредди с деловым видом поднимает с пола его мятый пиджак и вытряхивает из карманов не менее мятые сигареты, спуская их в унитаз.
— Ты изверг, — только и говорит он.
— Привыкай, дорогой, — отвечает Фредди довольно.
— Ну мы хотя бы сможем снова напиться, мамочка? — спрашивает Роджер. — Или в девять вечера уложишь меня в постельку?
— Могу уложить, — подмигивает Фред и залезает к нему под душ. — Если хорошенько попросишь.
— Обойдешься, — фыркает Роджер из вредности и бьет Фредди по рукам, которые тянутся к его заднице. — Ты выкинул мои сигареты, так что ничего не получишь больше сегодня.
Конечно, ничто не помешает Роджеру набрать себе еще сигарет и напиться вдрызг еще раз, но что-то подсказывает ему, что Фредди настроен серьезно, а он не хочет спорить из-за курева. В итоге они приходят к компромиссу, что выпьют еще и даже выкурят по сигаретке, только не травы, но с собой ничего тащить не будут, чтобы не попадаться больше со штрафами и не иметь такой соблазн рядом с собой. В конце концов, Роджер соглашается, что их положение сейчас не самое стабильное и лишние проблемы им не нужны.
Однако их планам не суждено сбыться, в силу вступают непредвиденные обстоятельства. Когда они спускаются на первый этаж, вечеринка в честь свадьбы достигает своей кульминации. Фредди на секунду впадает в какое-то призрачное состояние дежа вю. Ему вдруг кажется, что он словил приход, и всё, что происходило с ним последние несколько месяцев, — лишь наркотический бред, потому что прямо сейчас он смотрит на своих удивительно молодых знакомых, пьяных, обкуренных и немного сумасшедших, и ему кажется, что за окнами далёкие семидесятые и у них впереди ещё целая жизнь.
Роджер приводит его в чувства ласковым прикосновением к щеке.
— Эй, детка, ты в порядке? — у Роджера большие, полные беспокойства глаза и удивительно нежные для барабанщика руки.
Семидесятые были хороши, но Фредди ни за что не захотел бы вернуться обратно, не теперь, когда он знает, каково это — быть с Роджером Тейлором.
— Более чем, — улыбается Фред и тянется ближе, чтобы поцеловать, он едва касается любимых губ, когда его довольно резко окликает Кит Ричардс.
— Нужно их найти, — без лишних церемоний заявляет гитарист, стоит только им с Роджером повернуться к нему.
Тёмные глаза смотрят с вызовом и какой-то абсолютно непонятной агрессией, Фредди предполагает, что у Кита просто паршивое настроение, ведь они даже толком не разговаривали ещё, чтобы причиной его недовольства мог стать кто-то из них.
— Они так и не вернулись? — Фредди ощущает, как пресловутое плохое предчувствие пробегается холодком по спине.
— Они и не вернутся, идиот, — шипит гитарист, нервно заламывая пальцы.
— За языком следи, — мгновенно вспыхивает Роджер, сжимая кулаки.
Его Лиззи не нужно много, чтобы затеять драку, поэтому Фредди мягко поглаживает его по напряжённой спине, чувствуя, как Роджер постепенно успокаивается.
— Ты уверен, что нужно им мешать? — спрашивает Фред.
На самом деле он тоже переживает. Дэвид выглядит довольно подавленным в последнее время, и Фредди представления не имеет, какие последствия понесёт за собой эта встреча с близким другом или любовником — Фредди не знает, как правильней это назвать.
— Ещё два дня назад Мик умирал, а потом мы проснулись тут, и почти что вечность мёртвый Леннон зовёт нас на свою свадьбу. Как думаешь, на сколько по шкале от одного до десяти тянет наше психическое состояние? — язвительно бросает Кит, яростно прожигая Фредди своими тёмными глазами.
Что ж, Фред прекрасно может понять, как они чувствуют себя сейчас, он до сих пор не полностью пришёл в себя, что уж говорить о тех, кто не успел тут и недели пробыть. Проснуться в чужом мире, полном «призраков» прошлого, когда думал, что уснул навсегда, — то ещё приключение. Именно поэтому Фредди совсем не злится на резкие слова Ричардса и его довольно агрессивную манеру общения. Он волнуется за друга, и Фредди отлично знает, что это такое.
— Пойдём, — говорит он, переступая через пьяных музыкантов, напившихся до отключки. — Они не могли далеко уйти.
Роджеру всё это совершенно не нравится, но он всё равно хвостиком следует за Фредди, потому что оставлять его одного, да ещё и наедине с явно невменяемым Ричардсом, нет никакого желания. Роджер уверен почти на сто процентов, что Боуи и Джаггер уже давно кувыркаются в кровати, которая находится в квартире Дики, и абсолютно не понимает, почему эти двое ведут себя как курицы-наседки. Может быть, Фредди мало одной кошки? Роджер готов завести ещё десять, только бы Дэвид перестал донимать их своим чрезмерным вниманием.
Они выходят из душного прокуренного здания, свежий воздух резко бьёт в голову, и Фредди ощущает легкое головокружение. Он бегло осматривается по сторонам, отмечая просто огромную территорию вокруг дома, и в это же время звонит Боуи, но его чип оказывается заблокированным.
— Ты пробовал звонить? — спрашивает Фред на всякий случай.
— Я что, по-твоему, совсем придурок? — фыркает Кит.
Фредди тяжело вздыхает и машет рукой в сторону огромного сада, засаженного японскими вишнями.
— Посмотри там, мы пойдём на задний двор, и будь на связи, — бросает Фред и, не дожидаясь ответа, срывается с места.
Роджер едва поспевает за широкими шагами Меркьюри, он слишком вымотан, а ещё он от слова совсем не понимает, откуда у Фреда берутся силы двигаться так быстро.
— Фредди, постой, — жалобно просит он, пальцами хватаясь за порядком измятую рубашку.
Со стороны дома слышится возня и чьи-то радостные крики, а после что-то тяжёлое валится из окна прямо на живую изгородь, это «что-то» довольно громко матерится, и Роджер быстро узнаёт голос Оззи, но рассмотреть, что произошло, он не успевает, так как Фредди резко сворачивает за поворот и ускоряется. Роджер щурится, внимательно вглядываясь вдаль, он со своим зрением не сразу замечает знакомую фигуру, рассевшуюся на газоне, лишь когда они подходят ближе, Роджер понимает, что пришли они не зря. Ему вдруг становится стыдно, потому что Дэвид выглядит до того убитым, с абсолютно пустыми, потухшими глазами, что Роджер понимает: дело дрянь.
Фредди присаживается рядом, прикасаясь рукой к напряжённому плечу. Боуи не реагирует.
— Дэвид, что произошло? Где Мик? — спрашивает Фред.
Боуи молчит какое-то время, отпивает из почти пустой бутылки и хрипло отвечает.
— Майк ушёл.
Роджер чувствует себя неловко, он ненавидит быть свидетелем чьих-то душевных драм. Роджер не мастер красиво говорить и давать дельные советы, что уж там, однажды он уже умудрился откровенно проебать свою любовь из-за собственной тупости, а потому всё, что он может, — это стоять чуть в стороне, растерянно хлопая глазами.
— Что у вас произошло? — снова спрашивает Фредди своим участливым, мягким голосом.
Вот кто точно всегда умел поддержать даже одним своим тёплым взглядом чёрных, бесконечно сопереживающих глаз.
Но Дэвид не успевает и слова сказать, потому что Кит налетает словно фурия, готовый смести всё на своём пути, в тёмных глазах столько огня, что хватило бы, чтобы сжечь целый город. В музыкальном мире ходили слухи о том, что Ричардс и Боуи не ладят, но, кажется, они были слишком преуменьшены.