Мистер Теккер отвечает почти сразу же, но голос у него занятой. Бри слышит его прямо у себя в голове, и это до сих пор его немного коробит, все-таки, раньше голоса в голове ассоциировались у него с кое-чем другим. Ему приходится говорить вслух, чтобы его услышал Доминик, при этом самого Доминика не слышат другие, и это действительно выглядит так, словно человек болтает сам с собой.
Он открывает глаза — сейчас уже можно, пока не нужно меню, — и смотрит на ребят, которые глядят на него в ответ, затаив дыхание. Разговор с Теккером выходит короткий, Мэй просто просит его зайти к ним как будет время, переговорить по поводу менеджера, и Теккер сразу же назначает время на десять вечера, после чего отключается.
У них два часа до приезда спонсора, и Фредди решает потратить их на отдых и заказывает из ближайшей кафешки Пиш-Киш — нечто отдаленно напоминающее родную пиццу и не менее вкусную, и главное — без мяса, учитывая предпочтения Бри. Он спас их с Роджером от очередной ссоры, так что Фредди должен его хоть как-то отблагодарить.
Брайан тронут, и хотя в этом жесте друга нет ничего особенного, ему приятно, что Фредди помнит. На днях они долго разговаривали, в основном Брайан рассказывал о себе, о том, как изменилась его жизнь после смерти Фредди, и его вегетарианство было упомянуто вскользь, но Фредди запоминает, лишь шутя спрашивая, как он дошел до жизни такой.
Брайан рассказал ему все, не таясь, даже про свою зависимость от антидепрессантов, о которой Фредди ничего не знал. Рассказал, как лежал в психиатрической лечебнице, когда таблетки стали отнимать у него реальность. Он нашел в себе силы жить дальше, несмотря на то, что чувствовал себя выпотрошенной тряпичной куклой. На тот период жизни Брайан, как никто другой, нуждался в помощи, но никто не мог бы помочь ему, он это прекрасно осознавал, поэтому сам помогал другим.
— «Save me» — это же наша песня, — удивляется Фредди. — Ты назвал свой фонд в честь нашей песни?
— Она крутилась у меня в голове много лет, — отвечает Брайан, и в глазах его тоска, когда он вспоминает, как сильно он скучал по группе и по Фредди, скучал не переставая каждый чертов год своей чертовой долгой жизни.
Фредди ничего не говорит, оба и без слов понимают эмоции друг друга. Каждый из них нуждался в помощи тогда, и каждый из них пел про себя эту песню хотя бы раз в жизни.
— И знаешь, Фред, время ни фига не лечит, — заключает Бри.
Теккер появляется ровно в десять, можно сказать, минута в минуту, английская пунктуальность во всей красе. Вайнона заблаговременно сообщает о его прибытии, чтобы ребята успели подготовиться, впрочем, как считает Фредди, готовиться тут не к чему. Остальные с ним солидарны, и никто даже не встает со своих мест все десять минут, пока они ждут прихода Доминика. Ребята удобно располагаются в комнате Фредди, которая за эти дни обросла кучей диванов и пуфиков с мягкими подушками, а на стенах появились самые настоящие ковры. В целом, тут стало гораздо уютнее.
Бри и Дики, вольготно закинув ноги на маленький столик, сидят на диване, а Роджер валяется на широкой кровати рядом с Фредди. Это и неловко, и классно одновременно. Он прекрасно понимает, что балансирует на грани и что многие вещи, которые казались раньше естественными, когда он еще не знал, что любит Фредди, теперь непозволительны. Ему нравится лежать рядом, слушать, как Фредди восторженно рассказывает о своих планах в отношении концерта, смотреть на него украдкой, иногда соприкасаясь ногами, — ничего такого, по сути, они часто валялись вместе на отельных кроватях, болтая о всякой чепухе почти до утра, Роджер скучает по этому даже больше, чем думал. Теперь же лежать с ним в одной постели — это не просто дружеское, от этого захватывает дух, а сердце стучит сильнее, и нет совершенно никаких шансов игнорировать эти позывы своего молодого тела. Роджер чувствует себя немного обманщиком, тайком смакуя близость лучшего друга, который ни о чем даже не подозревает. Ему следует держаться от Фреда подальше, но он не в состоянии это сделать, возможно, потом, но не сегодня.
Фредди встаёт с кровати сразу же, как только Теккер появляется в дверях, так как прекрасно помнит свой разговор с ним относительно Роджера, а сейчас не лучшее время, чтобы провоцировать конфликт.
Роджер провожает Фредди настороженным, тяжёлым взглядом. Он хочет быть рядом с Фредди на этой кровати, когда придёт Теккер. Роджер знает, что не имеет права заявлять на него свои претензии, ведь Фредди ему не принадлежит, но Роджеру до зубовного скрежета хочется дать понять этому напыщенному индюку, что Фредди он не получит.
Теккер выглядит как с иголочки: идеально отглаженный костюм серого цвета, укладка, ботинки начищены до блеска — сразу видно, он чертовски любит себя, ведь даже после рабочего дня его одежда выглядит так, словно он только что её надел. Роджер бросает беглый взгляд на свою мятую футболку и брюки и жалеет, что все спроектированные накануне красивые вещи так и остались висеть в шкафу. Конечно же, он не сравнивает себя с Теккером, просто отчего-то ему вдруг становится совсем не по себе.
— Рад, что вы позвонили. Уверен, мы быстро решим вашу проблему, — улыбается Теккер, не забыв одарить Фредди оценивающим, долгим взглядом.
Он всего лишь смотрит, это не преступление, в конце концов, Роджер не может запретить ему смотреть — он пока что в своём уме.
— Может быть, переместимся куда-нибудь в место поприятней? Например, в ресторан, — предлагает Доминик.
— Там нас покормят нормальной едой? — спрашивает Джон, но Роджер не даёт Теккеру ответить, перебивая его, стоит тому только открыть рот.
— Нет, мы не голодны, — Роджер чувствует на себе возмущённый взгляд Дики, который голоден всегда, и мысленно посылает его на хрен.
— Это не займёт много времени, мы можем обсудить все тут, — отвечает Фредди, и Роджер чувствует себя немного лучше, когда видит, насколько тот холоден со спонсором.
В глазах Доминика можно ясно увидеть разочарование. Он кивает и садится на диван рядом с Брайаном, Фредди чуть в стороне полусидит на столе.
— Ну что же, как скажете, ребята. Как я понимаю, вам нужен менеджер? — сразу приступая к делу, спрашивает мужчина.
— Нам нужен не просто менеджер, нам нужен тот, кто не будет влезать не в своё дело. Музыка — наша прерогатива, мы сами знаем, как лучше и правильней, его дело — концерты, туры, записи, персонал и прочая чепуха. Одним словом, нам нужен Майами, тот, кто сможет стать им, — отвечает Фредди, излагая мысли каждого из участников.
Теккер усмехается, и прямо перед ними появляется голоэкран, где можно рассмотреть лица двоих мужчин.
— Я знал, что вы попросите об этом рано или поздно, и подобрал два самых подходящих варианта, они то, что вам нужно, но лучше бы вам встретиться с каждым лично. Мне больше импонирует Мэтью Грейс, у него больше опыта, и он работает с известными вам ребятами, но думаю, всё это вы сможете прочитать в его досье, я отправил вам.
— Почему именно эти двое? — спрашивает Брайан.
— Потому что они лучшие, логично ведь, — усмехается Теккер.
— Лучшие — потому что востребованные? Нам не нужен человек, который будет распыляться на кого-то ещё, — говорит Фредди и бросает взгляд в сторону их несостоявшегося менеджера.
— Тогда Фрэнк, на самом деле он ждал вас.
Роджер непонимающе хмурится.
— В каком смысле — ждал?
— В самом прямом. Он знал, что рано или поздно кто-то оплатит ваше перемещение сюда, Фрэнк всегда хотел работать именно с Queen, стоит только предложить — и он откажется от всего ради возможности работать с вами.
Фредди приятно знать, что даже спустя столько веков их всё ещё помнят и ждут, как бы абсурдно это ни звучало. Это значит, что все, что они делали, было не зря.
— Это странно, — фыркает Джон.
— Ничего странного, эти ребята почти все фанаты, они разбирают артистов ещё задолго до того, как те появляются в нашем мире. Набираются опыта и ждут, когда появится спонсор.
— Тогда почему ты предложил сначала другого? — прищурив свои чёрные глаза, спрашивает Фредди.