— Ребята, — полувопросительно проговаривает Дикон, рассматривая Фредди абсолютно нечитаемым взглядом, отчего у Меркьюри на лице появляется счастливая улыбка. Джон всё тот же: эмоций на лице не разглядеть, никогда не поймешь, счастлив тот или грустит.
— Что? — резко бросает Брайан и, недовольно поджимая губы, переводит взгляд на Джона, который просто коротко кивает в сторону входа, где, нерешительно замерев, стоит Фредди.
Фред нервничает, поправляет нелепый комбинезон и не отрываясь смотрит на своих друзей, свою семью. Кажется, они виделись всего-то вчера, но Фредди понимает, что, возможно, прошёл далеко не один день.
Первым в себя приходит Брайан.
— Не может быть, — ошарашенно шепчет он и срывается с места, за ним, не отставая, спешит Джон.
Быстрей, чем Фредди успевает сообразить, он оказывается в крепких дружеских объятиях Брайана и сдержанных — Дикона. Извечные кудряшки Брайана щекочут ему нос, но Фредди всё равно, он смеется, не веря своему счастью. Он хватает их за руки и ощущает тепло — они реальные, они живые, и это именно то, что ему нужно сейчас.
Фредди счастлив, в глазах стоят невыплаканные слёзы, а Брайан и Джон, кажется, всё ещё не до конца верят своим глазам, смотря на Фредди словно на призрака, и Фредди их прекрасно понимает. Не хватает только одного, самого важного.
Роджер отчего-то не спешит подойти, он всё так же стоит у окна, вцепившись в подоконник до побелевших костяшек, и смотрит на Фредди так, что тот не может понять всех эмоций, что плещутся в больших глазах друга. Тоска, боль, надежда, неверие и, наверное, ещё много чего. Фред осторожно выскальзывает из объятий гитаристов и мягкой поступью приближается к Роджеру, который, кажется, даже не дышит.
Теперь Фредди может рассмотреть его вблизи: совсем молодое лицо, скорее всего немного за двадцать — так он выглядел, когда они только познакомились. Тогда они ещё жили в своей совсем небольшой квартирке в Лондоне и продавали странную одежду, вовсю обманывая своих клиентов. Фредди помнит, о чём он подумал, когда впервые увидел Роджера на концерте, куда его пригласил Тим. Он никогда раньше не встречал таких красивых людей, и эта мысль преследовала его в течение всей его жизни.
— Роджер, — едва слышно шепчет Фредди, заглядывая прямо в большие глаза напротив. Он неловко протягивает вперёд руку — просто чтобы прикоснуться, ощутить рядом с собой, но Роджер опережает его, с какой-то дикой силой хватая за запястье и притягивая ближе, крепко прижимая Фредди к себе.
Это становится каким-то грёбаным моментом откровения для Фредди. Все чувства вспыхивают в нём с новой силой, та любовь, что он сумел похоронить в своём сердце и запереть за семью замками, опять рвётся наружу. Они снова молоды, полны сил, и, кажется им выпал второй шанс, значит ли это, что в этот раз у Фредди хватит смелости прожить эту жизнь так, как он всегда мечтал?
Фредди обязательно подумает об этом позже, а сейчас он путает пальцы в длинных волосах друга и чувствует на щеках слёзы, которые больше невозможно сдерживать. Он не знает, сколько они стоят так, он теряет счет времени и почти забывает о том, что в комнате есть ещё двое, которые ошарашены всем происходящим не меньше.
— Всё хорошо, Роджер, посмотри на меня, — просит Фредди и невольно вспоминает одну из их последних встреч — это отдаётся тупой болью в сердце.
Роджер сопротивляется недолго, уже через пару секунд он поднимает голову с его плеча. Фредди видит, что не один он ревёт тут словно кисейная барышня, но, в конце концов, он думает, что они имеют на это право, ведь не каждый день ты умираешь и воскресаешь.
— Ты ведь настоящий? — задаёт Роджер самый тупой вопрос из всех возможных. Это совсем не те слова, что он на самом деле хочет сказать Фредди после стольких лет разлуки, не то чтобы он вообще думал, что в его жизни появится такая возможность. Фредди счастливо улыбается, так, как делал это ещё в далёких семидесятых: немного смущённо, едва сдерживая себя, чтобы не прикрыть рот рукой, и Роджеру кажется, что именно в этот момент он в полной мере осознаёт себя живым.
— Нет, Роджер, он лишь плод нашего всеобщего психоза, — язвит Брайан, ревниво привлекая внимание к себе.
— Иди на хрен, Брай, — дерзко бросает Тейлор, всё ещё не слишком привыкший к резко помолодевшей версии своего друга.
Там, в прошлом, Брайан единственный, с кем ему выпала возможность стареть в непосредственной близости. Они двое — единственное, что осталось от Queen, хотя Роджер в глубине души уверен, что группа умерла в тот момент, когда умер Фредди.
— Может быть, вы присядете, и мы наконец-то обсудим все, что тут творится? — подаёт голос до этого молчаливый Джон. — К тому же у нас на столе полно какой-то еды, а я хочу есть.
Фредди замечает, что ребята смотрят на него с неким раздражением, что странно — в их семье никогда не было места подобному. Да, они часто ссорились, кричали друг на друга так, что, наверное, весь город слышал, да, они готовы были разорвать друг друга иногда, но всё это стихало так же быстро, как и начиналось, но сейчас во взглядах ребят таится другое. Обида, засевшая где-то глубоко.
Фредди сдержанно кивает и идёт к креслу, с удовольствием отмечая, что Роджер хвостиком следует за ним и усаживается рядом, на подлокотник, так близко, что они соприкасаются плечами.
— Ну, для начала я рад вас видеть, — неловко улыбается Фредди и снова чувствует непреодолимое желание покурить. Все это из-за нервов.
— Мы тоже рады, Фред, но всё это чертовски странно, не находишь? — высоко вздёрнув брови, спрашивает Брайан.
Фредди только пожимает плечами. Он хочет поскорее разобраться, что же не так с их отношениями, а не обсуждать высокие технологии будущего.
— Его мозг доктора астрофизики сейчас просто сходит с ума, — шутит Роджер, кажется, наконец-то потихоньку приходя в себя. Фредди задумчиво закусывает указательный палец, пытаясь вспомнить нечто важное.
— Почему-то я уверен, что мы не можем называть Брайана доктором наук, пока он не защитит свою докторскую. Помнится мне, что он так и не сел за её написание.
Фредди чувствует, что Роджер напрягается, а Брайан смотрит на него тяжёлым, тоскливым взглядом.
— Я защитил работу, Фред.
Фредди непонимающе смотрит на ребят. Хронология событий в его голове начинает путаться. Видимо, ему много не рассказали эти чудаки из будущего.
— Но ведь прошло не больше пары дней, или я так долго спал? — спрашивает он.
— Я защитил работу в две тысячи седьмом, как раз когда появилось свободное от музыки время, — отвечает Мэй.
Фредди снова чувствует себя ошарашенным, он узнаёт всё больше и больше, и не всегда эти открытия приносят ему положительные эмоции. На самом деле он ни черта не понимает — и это злит больше всего.
— Я думал, вас забрали сюда сразу же после того, как я умер, но, видимо, это не так? Сколько времени прошло? — спрашивает Фред, но ребята молчат, словно воды в рот набрав. — Ну же, дорогуши, я должен знать!
Роджер слишком резко подлетает с кресла, и Фредди успевает заметить, что у того снова глаза на мокром месте. На самом деле Фред не припоминает, чтобы хоть когда-нибудь Роджер так много плакал.
— Роджер, что произошло? — настойчиво переспрашивает Фредди, но Тейлор в ответ упрямо качает головой и закусывает губу, словно раненный зверь метаясь по комнате.
— Мы уже успели выяснить, что для всех прошло разное время, Фред, одно могу сказать: тебя не стало почти тридцать лет назад, — отвечает наконец Тейлор.
Слишком много потрясений для одного дня. Фредди пытается переосмыслить всё, отделить важное от второстепенного и хоть как-то упорядочить тот объём информации, что свалился на него сегодня. Теперь всё становится понятным: для него прошло не больше одного дня, тогда как его группа успела за это время прожить свою жизнь, жизнь, где его уже давным-давно не было. Вот почему они смотрят на него словно на призрака, вот почему Роджер так часто срывается в слёзы.