Его эйфорию прерывает письмо от стилиста Люсса Мэрэ, и Роджер стонет. Он совсем забыл о нем, да и теперь его безумная идея не кажется хорошей, но отступить он не может. Знает, если струсит, будет жалеть еще очень долго.
Несколькими часами ранее.
Роджер сам не свой, когда обменивается контактами с Люссом. На самом деле, спроси его, как он дошел до жизни такой, и он не ответит ничего внятного. Просто когда по окончании фотосессии Мэрэ подкарауливает его у дверей в раздевалку и откровенно подкатывает, Роджер не бьет его по лицу сразу же — это и спасает ситуацию.
— Привет, нас уже представляли, но хотелось бы сделать это лично, — говорит Люсс и протягивает руку. — Ты классно смотришься на фотках, я уже много лет не встречал такого харизматичного лица.
Не похоже, что он хочет поболтать о чем-то важном. Роджер на автомате жмет протянутую руку, ощущая, как внутри него привычно вырастают колючки. Он еще не знает, что надо от него этому Люссу, но уже насторожен.
— Спасибо, — отвечает Роджер и смотрит в глаза напротив. В этих глазах улыбка и доля застенчивости, Мэрэ немного нервничает, и до Роджера, наконец, доходит, что происходит.
Его бросает в жар, и первый порыв — ударить, уйти, запретить приближаться к себе, но невероятным образом Роджер сдерживается. У Мэрэ добрый взгляд, и Роджер не видит там ничего сального, что иногда мелькает во взгляде Теккера, когда тот смотрит на Фредди. Люсс не кажется опасным, он не пытается распускать руки и держит дистанцию. Мэрэ приглашает его на чашечку кофе и не выглядит при этом так, словно хочет затащить Роджера к себе в постель немедленно, похоже, будто он и правда заинтересовался Роджером как личностью. Именно эта ненавязчивость, наверное, и не дает Роджеру повести себя агрессивно.
— Мы могли бы сходить как-нибудь выпить кофе, — предлагает Мэрэ, лучезарно улыбаясь. — Как ты на это смотришь? Я угощаю.
Первая мысль Роджера, конечно же, это категоричный отказ, он даже открывает рот, но старый рефлекс, очевидно, ослабел, учитывая последние события и все сомнения, через которые Роджеру пришлось пройти недавно, — всё это поворачивает ситуацию совершенно в другое русло.
— Почему бы и нет? — отвечает Роджер раньше, чем успевает подумать.
Все происходит настолько спонтанно, что Роджер еще некоторое время после того, как Мэрэ уходит, не может до конца осознать, что он только что согласился пойти на свидание с парнем. Он настолько в шоке сам от себя, что даже рад, что фотосессия закончилась, иначе на фотографиях была бы запечатлена его растерянная физиономия.
«Действительно, если в этом мире такое в порядке вещей, то почему бы и нет?» — вдруг приходит в голову шальная мысль. Если уж он недавно открыл новые стороны своей сексуальности, разве это не повод узнать себя получше? Узнать, каково это — встречаться с парнем? Сможет ли он что-нибудь почувствовать по отношению к Мэрэ, и насколько далеко простирается его бисексуальность? Хватит ли у него духа пойти с мужчиной в общественное место, на свидание, держаться за руку или типа того?
Это безумные мысли, совершенно невозможные, нереальные, и он сам себе навешал бы пенделей, если бы мог, но, мелькнув раз, эта идея напрочь заседает в его голове, и он не в состоянии игнорировать ее. Роджер упрям как сто ослов, да. И сейчас это упрямство настоятельно советует ему выяснить для себя несколько важных вещей, тем более что безобидный Люсс Мэрэ идеально подходит для этого маленького эксперимента.
1968
Роджер ненавидит Ливерпуль, конечно, это город, где родились легендарные The Beatles, и это весьма почётно, но на деле по большей части в городе живут одни лишь гопники, готовые в любой момент накинуться на тебя с кулаками. Драки и поножовщина в местных клубах — обычное дело, и если бы не Фредди, Роджер никогда не сунулся бы в это сомнительное место.
Фредди посещает все концерты Smile, и Роджер считает, что тоже просто обязан поддержать его, но на самом деле причина, конечно, в другом — он обожает слушать Фредди. Конечно, тот поёт дома каждое утро, но это другое, видеть Фредди на сцене — это особенное удовольствие. Фред как будто перевоплощается в один миг, он заряжает такой энергетикой, что от него невозможно оторвать глаз. Роджер считает Тима своим другом, но про себя всегда думает, что Тиму никогда не добраться до уровня Фредди, это просто невозможно. Роджер восхищается Фредди и готов ехать за ним хоть в Занзибар, если тот захочет.
Подвальное помещение клуба The Sink выглядит в лучших традициях дешёвых рок-баров шестидесятых: тут накурено так, что в воздухе висит дымка, а людей так много, что едва можно протолкнуться к бару. Люди любят Ibex, и Роджер прекрасно знает причину этой любви.
У клуба нет лицензии на алкоголь, что ещё больше портит о нём впечатление, а всем желающим выпить приходиться менять деньги на крышки от бутылок в клубе, располагающемся этажом выше, чтобы использовать эту валюту здесь, а учитывая количество людей, процедура становится ещё более затруднительной. Тим, вызвавшийся составить Роджеру компанию, явно успевает пожалеть об этом несколько раз.
— Ненавижу это место, Ливерпуль самая настоящая дыра, — нервно бросает он, пытаясь перекричать шум толпы.
Роджер тяжело вздыхает и грустно провожает взглядом бутылку пива в руках одного из посетителей, у него нет причин спорить.
— По крайней мере, они собрали аншлаг, — отвечает Роджер.
— Не удивительно, в этой заднице, скорей всего, просто нет ни одной достойной группы, — фыркает Тим.
Роджера это веселит.
— Леннон бы с тобой сейчас поспорил, — усмехается Роджер.
— Леннона тут давно нет, к его счастью, — отзывает Стаффел.
Роджер не успевает ничего ответить, так как кто-то налетает на него со спины, обвивая своими руками его шею, он уже готов заехать наглецу по морде, когда видит на смуглых запястьях кучу браслетов, и знакомый голос раздаётся прямо возле его уха:
— Попался, — горячее дыхание Фредди опаляет ухо даже сквозь копну волос, и у Роджера по спине пробегает стадо мурашек. Фредди странно действует на него, он уже давно это заметил.
— Отвратительное место, — озвучивая мысли каждого, говорит Майк, Тим активно кивает в знак согласия.
— Если я сейчас же не выпью, то разнесу тут всё к чертям, — добавляет Стаффел.
Фредди тем временем обхватывает своими длинными руками Роджера поперёк груди и укладывает свою лохматую голову ему на плечо. Роджер улыбается и ерошит густые чёрные волосы рукой.
— Эй, испортишь причёску, — возмущённо фыркает Фред, тыкаясь носом куда-то в шею Роджера.
— Причёску? Я-то думал, ты просто забыл расчесаться утром, — смеётся Тапп, получая в ответ недовольный взгляд чёрных глаз.
— На себя бы посмотрел, — фыркает Фредди.
— Ох, простите, королева, — кривляется Тапп и выставляет вперёд передние зубы, передразнивая Фредди.
Джон бывает полнейшим придурком порой. Роджер почти уверен, что дело в травке, которую тот уже, скорей всего, успел покурить, но также он знает, как Фредди комплексует из-за своих зубов. Роджер не считает это каким-то дефектом, это совсем не портит Фредди, а потому он ненавидит, когда кто-то пытается поддеть его по этому поводу.
— Чувак, даже с ровными зубами единственный секс в твоей жизни у тебя случается с собственной рукой, и то, когда она в настроении, — с усмешкой бросает Роджер, хотя в душе у него кипит целый ураган.
Он бы с радостью врезал Таппу разок-другой, ему не помешает для профилактики, но Брайан говорит, что бить каждого, кто плохо отзывается о Фредди, — глупо и неправильно, и Роджер пытается сдерживать свою агрессию.
Роджер знает о проблемах своего тёзки-Тейлора в отношениях с девушками, в конце концов, когда в компании есть кто-то вроде самого Роджера, очень тяжело составить ему конкуренцию, когда дело касается слабого пола, а потому намерено бьёт по больному.
Ребята смеются над обиженным Таппом, но, когда Роджер слышит смех Фреда, он чувствует себя едва ли не супергероем.
— Ладно, все сбросили пар, а теперь предлагаю наконец-то найти место, где можно нормально выпить, идея носиться с крышками от бутылок мне совсем не улыбается, — говорит Миффер.