Они делают несколько перерывов за целый день, и Роджер видит Фредди лишь мельком и всего пару раз. Тот берет еду и скрывается у себя в комнате, попеременно жалуясь на то, что у него пухнет мозг, и на то, как сильно он ненавидит эту учёбу. На самом деле после сегодняшней сумбурной ночи у Роджера тоже голова — не майский цветок. После кошмаров ему требуется день, чтобы прийти в себя, а тут эта учеба. Но с другой стороны он рад, что так загружен, иначе, он уверен, извел бы себя мыслями о Фредди и о предстоящем свидании до полусмерти.
Занятия заканчиваются лишь к пяти вечера, и Фредди зовет Бри и Дики на ужин. Те обещают прийти через полчаса и принести пирог, а Фредди идет накрывать на стол и заказывать что-то более существенное, чем сладкое. Роджер вызывается помогать, но выглядит немного рассеянным, он словно постоянно витает в облаках, впрочем, Фредди не спрашивает, понимая, что они оба сегодня очень устали.
Задумчивость Роджера нисколько не мешает Фредди наслаждаться его обществом и невольно любоваться им. Солнечный свет, проникающий через окно, играет бликами в его волосах, создавая золотистый ореол вокруг шевелюры, и Фредди кажется, что Роджер еще прекраснее сегодня, чем обычно. Привычно хочется подойти и собрать его волосы в хвост, но он сдерживается. После недавних событий ему лучше временно держать дистанцию хотя бы в этом.
— Что? — спрашивает Роджер, замечая его взгляд, в его голосе нет злости, он, скорее, улыбается.
— Ничего, — просто отвечает Фредди. — Мне нельзя смотреть на тебя?
Роджер фыркает и выбрасывает одноразовые блюда в утилизатор, и Фредди с удивлением замечает толику смущения, мелькнувшую на лице друга.
Это странно, что Роджер такой мягкий сейчас, такой домашний и какой-то другой. Фредди никогда его таким не видел — без его излюбленных колкостей. Раньше тот, заметив на себе такой взгляд, выдал бы какую-нибудь чушь.
— Не хочешь поговорить о том, что было ночью? — спрашивает Фредди и лишь потом понимает, насколько двусмысленно это звучит.
На самом деле он имеет в виду кошмары, а не то, что Роджер подумал, если судить по едва заметным розовым пятнам, выступившим на щеках после этих слов. Фредди вновь невольно любуется и вдруг понимает, что рад тому, что косвенные напоминания о том, что было, не заставляют Роджера злиться или сходить с ума от отвращения. Фредди тепло в груди от того, что Роджер не брезгует, потому что в душе вдруг расцветает надежда, что когда-нибудь, глядя на себя глазами Роджера, он и сам о себе перестанет думать как о чём-то грязном.
— Может, нам стоит обратиться к врачу? Наверняка в этом новом мире есть куча разных способов сделать так, чтобы убрать эти видения раз и навсегда.
Фред хочет сказать, что его тоже иногда одолевают кошмары, и, возможно, Роджер согласится, если он предложит ему заняться этой проблемой вместе, но не успевает — его прерывает Фиона, сообщающая о том, что у них гости. Фредди идёт открывать, и Роджер следует за ним. То, что за дверью происходит что-то странное, видно еще на экране.
На Джоне парик из разноцветных блесток и кухонный фартук с кошечками и рюшками в стиле семидесятых, а Брайан в руках держит обещанный вишневый пирог — просто огромный и довольно тяжелый, так что он мечтает поскорее зайти в квартиру и поставить всё это добро на стол, но Джон, похоже, трусит.
— Ты сможешь сделать это? — переспрашивает Джон уже второй раз, прежде чем сообщить о визите.
Он явно тянет время, и Бри ему немного сочувствует, но об этом надо было раньше думать.
Виновник происходящего — Джон. Это именно ему неожиданно в голову приходит гениальная идея, как помочь Фредди и Роджеру хоть немного раскрепоститься. Вчера после пресс-конференции, пока они ехали домой, Фредди находился в особо подавленном настроении из-за тех пошлых намеков, которыми осыпали их журналисты и папарацци, а Роджер выглядел уж совсем злым. Так что прийти в гости и изобразить парочку Бриджонов — не такая уж и большая цена за то, чтобы Фредди и Роджер перестали так серьезно относиться к этому шипперству.
Поначалу Бри не хочет в этом участвовать, полагая, что вмешиваться не стоит, и опасаясь, что их просто выпрут за дверь, но, если уж честно, ему и самому уже порядком надоела эта драма. За ребят сердце кровью обливается, а после пресс-конференции они и вовсе стали совсем зажатыми. К тому же Джон подкупает его тем, что вызывается играть жену, и Бри в конце концов соглашается на эту идею.
— Я смогу, — уверяет Брайан. — Это ведь не я жена, — подначивает он.
— Уверен? — переспрашивает опять Джон, похоже, он нервничает больше самого Бри, да и спрашивает скорее у самого себя.
— Точно! — уверяет Мэй. — Не трясись, я обо всём позабочусь, дорогая.
— Заткнись, — шипит Джон, нервно расправляет фартук, вдыхает, словно собирается в воду нырнуть, и прикладывает палец к сенсорному звонку на стене.
Фредди открывает двери, уже понимая, что Бри с Дики сейчас устроят им какое-то шоу, и не ошибается. Едва двери разъезжаются, как оба, не сговариваясь, тянут игривое «Сюрприиииз!» и вваливаются в квартиру.
Брайан сразу бежит на кухню, а Джон кричит ему наигранно тонким голосом:
— Поставь пирог на стол, милыыый!
Роджер смеется, оглядывая Дики, который изо всех сил пытается войти в роль и выглядеть изящно. Получается у него, надо сказать, стремно.
— А что ты платье-то не надел? — спрашивает он насмешливо, и Фредди вновь узнает своего прежнего Роджера.
— Дорогая, ты где? — кричит с кухни Брайан. — Тут шикарный стол, давай скорее сюда!
Роджер снова смеётся, а Фредди шлепает Джона под зад для ускорения, когда тот разворачивается на кухню. Для Фредди этот чисто дружеский жест поддержки ничего не значит, но у Роджера ёкает сердце, когда он это видит. С некоторых пор он воспринимает сексуальность Фредди слишком четко, почти в HD-качестве и 3D-формате.
— И в честь чего праздник? — спрашивает Роджер, пока Бри нарезает пирог новомодным лазерным ножом.
— Мы решили, что сегодня мы — семейная чета Бриджонов, — отвечает Брайан.
— Нас шипперят миллионы людей по всему миру… По другим галактикам тоже, — говорит Джон, раскладывая по тарелкам кусочки.
— Он узнавал, — поддакивает ему Бри.
— И что, вы решили следовать моде или типа того?.. — шутит Роджер. — Нам с Фредди надо вас поздравить? Вы теперь пара?
Бри замирает и переглядывается с Джоном, на их лицах можно заметить толику растерянности, будто они не знают, что ответить, и молчаливо спрашивают совета друг у друга. Оба понимают, что врать, будто они пара, нет смысла — им всё равно не поверят, да они и не собирались, но и сказать правду тоже не вариант.
— Мы просто решили попробовать погрузиться во всё это, прощупать изнутри, — поясняет Брайан.
Джон кладет ему руку на плечо и делает умиленное лицо:
— Спасибо, милый.
— На здоровье, дорогая, — отвечает Бри и треплет Джона по руке, лежащей у него на плече.
— О, да ладно! Вы еще поцелуйтесь тут! — орет Роджер. — Кончайте, а то я сегодня не усну!
Фредди смотрит на этот цирк и, кажется, немного понимает, в чем дело, но не говорит. Он совсем не против того, чтобы Брайан и Дики целовались, не потому что мечтает, чтобы они были вместе, или шипперит их, а просто потому что Роджер такой невероятный сейчас, что Фредди невольно снова любуется им.
Они наблюдают милую семейную пару на протяжении почти всего ужина, пока Роджер отмачивает один колкий комментарий за другим. Фредди не помнит, чтобы у них когда-нибудь был такой веселый вечер, и сегодня он счастлив так, как никогда, наверное, еще не был. По крайней мере, он не припомнит.
Под конец Джон устает от парика и снимает его, и наконец-то начинает говорить своим нормальным голосом, но от этого не становится хуже. Они на самом деле обсуждают эту тему с шипперством, и Фредди позволяет говорить об этом, и, странно, это больше не кажется ему таким страшным. Возможно, потому что он доверяет своим друзьям, и если уж они видят в этом всего лишь повод посмеяться, то почему он должен переживать?