- Да мне дома скучно стало, - отмахнулась Ричардсон. – А тут вы, с вас всегда поржать можно.
- А мы уж было подумали, что ты фанат своей работы, - с притворным разочарованием закачал головой Фрэнк. Светло-пепельные волосы упали ему на глаза, и Лонгботтом небрежным жестом откинул обрамлявшие лицо волнистые прядки назад. – И не стыдно тебе?
Джульет показала ему кулак и ответила, отпив из чужой чашки:
- А ты мне тут не крякай, уточка.
- Да ты что, Джульс, какая же это уточка? – сделал удивленное лицо Фабиан под радостный хохот друга. Шуточки по поводу его длинного носа с чуть вздернутым кончиком Фрэнка совершенно не задевали. Тем более, что сам он в отместку называл одного из друзей рыжим чудовищем, и Алисе всё чаще приходила в голову мысль, что более точной формулировки не придумаешь. – Да Фрэнсис у нас целый пеликан!
- Где ты видел пеликанов с таким клювом? – не согласилась Ричардсон. – Точно утка, сам на него в профиль посмотри!
- А где ты видела уток таких размеров?
- Ну не скажи, Фаб, - вмешался в орнитологический спор Гидеон. – Для пеликана он тоже великоват.
- Давайте сойдемся на том, что я человек, - предложил Фрэнк, не переставая хохотать.
- Кто человек? – переспросил Фабиан. – Ты? Да ты на Истории Магии ни разу не заснул, какой ты после этого человек?!
- Лонгботтом, Пруэтт, займитесь делом, - не выдержал Грюм. – Ричардсон, тебя это тоже касается.
- Ой, подождите, - опомнилась Джульет, - я вам сейчас такую новость расскажу, умрете от смеха, - она выдержала драматическую паузу, дожидаясь, пока все присутствующие обратят на нее внимание, и продолжила: - Вчера была первая вылазка в Хогсмид.
- Мне уже страшно, - ввернул Фабиан. Алиса мысленно с ним согласилась. Рыжий легиллимент мгновенно засек одобрение и подмигнул ей. Фрэнк многозначительно кашлянул. После чего вздохнул и устало, даже как-то обреченно спросил:
- Поттер с Блэком опять что-то натворили?
- Фрэнки, у тебя синдром старосты, - хмыкнул старший Пруэтт и запустил пальцы в свою живописно растрепанную рыжую гриву, откидывая со лба челку.
- Нет, всё ещё веселее, - ответила Джульет, растянув накрашенные темной помадой губы в ехидной улыбке. – В этот раз отличился ваш многоуважаемый декан. Я уж не знаю, зачем ее понесло в Хогсмид, но она наткнулась там на Камиллу Селвин с шестого курса. И угадайте, в компании кого?
- Камилла помолвлена с Ноттом, - протянул Фрэнк с сомнением в голосе. – Если я ничего не путаю.
- Не путаешь, - согласилась Ричардсон.
- С тем самым – и единственным на всю страну – Ноттом, которому уже сорок один? – уточнил Фабиан.
- Понимаешь, да? – довольно засмеялась Джульет своим низким хрипловатым смехом. – А теперь представь: сидят люди, пьют кофе, болтают о всякой ерунде, и тут к ним подлетает деканша Гриффиндора и начинает костерить обоих. Нотт, естественно, в бешенстве, он же у нас джентльмен, девочку и пальцем не тронул и вообще всегда давал понять, что если она не захочет, то никакой свадьбы и не будет. Но МакГонагалл, как истинная блюстительница нравов, не стесняясь в выражениях, рассказывает ему, какой он аморальный тип, раз вздумал пить кофе с собственной невестой. Невесте за это тоже попадает, как же так, ей всего шестнадцать, а она сидит в компании взрослого мужика, у которого, цитирую, на уме только одно. Селвин – в слезы, она вообще девочка ранимая, а тут еще и влетело ни за что, - Джульет уже откровенно хохотала и бурно жестикулировала, размахивая руками во все стороны. – Нотт от этого разошелся еще больше и наорал на МакГонагалл в лучших традициях бандюг из Лютного переулка. Та бегом к Дамблдору и попечительскому совету, мол, так и так, смотрите, какое безобразие творят бывшие и нынешние студенты Слизерина. Уже завтра это будет во всех газетах, я вам обещаю!
- Я так понимаю, Нотт в долгу перед Минервой не остался, - предположил Грюм, отвлекшись от бумаг.
- Конечно, нет! – хохотнула Джульет. – Взял, да и в отместку урезал финансирование Слизнорту. Не видать теперь нашему старому хрену засахаренных ананасов. Разумеется, он из-за этого поругался с МакГонагалл, сказал, чтобы она не совала нос в дела Слизерина и что, – Джульет сложила вместе ладони и понизила голос, весьма достоверно изобразив своего бывшего декана, – «мистер Нотт всегда был достойным человеком с великолепными манерами. Чего, мадам, не скажешь о вас!». Ой, ребят, там сейчас вся школа гудит! Одни говорят, что МакГонагалл права, другие – что в чужой монастырь со своим уставом не лезут, поэтому многоуважаемому декану стоит уделить больше внимания своим студентам, а не взаимоотношениям между чистокровными.
- В чужой монастырь, может, и не лезут, - согласилась Алиса, невольно привлекая к себе внимание сослуживцев, - но не слишком ли это… - она задумалась на мгновение, подбирая нейтральную формулировку, - неравный брак?
- Пфф! – ответила Джульет. – МакАлистер, ты же вроде тоже чистокровная.
- А это имеет какое-то отношение к делу? – уточнила Алиса, не став вдаваться в подробности и пятисотлетнюю семейную историю.
- Имеет, - согласилась Ричардсон. – Поскольку мы говорим о вековых порядках нашего общества. Логично же, что такие, как мы с тобой, понимают в наших же традициях больше, чем всякие там полукровки, верно?
Алиса невольно нахмурила брови, недовольная такой формулировкой, но промолчала, зная, что пытаться исправлять Джульет манеру речи – занятие совершенно бессмысленное. Зато не стали молчать ее друзья.
- Джульс, - фыркнул Фрэнк. – Прекрати дискриминировать людей по чистокровному признаку. Это мы понимаем, что ты не всерьез, а кто-нибудь возьмет и оскорбится.
- Никого я не дискриминирую! – обиделась Джульет. – А то вы не знаете, сколько у меня магглорожденных любовников было!
Об этом знали не только ее друзья, но и половина Магической Британии. Сама Джульет не стеснялась ни капли, а Алиса считала, что ее это никоим образом не касается. И даже в некотором роде завидовала. Она сама так легко абстрагироваться от чужого мнения – и колких насмешек – умела далеко не всегда.
- Знаем, знаем, - весело хмыкнул Фрэнк. – Make love, not war.
- Именно, Фрэнки! – согласилась Джульет, подняв палец. – Вот ты всегда понимал меня лучше других.
Продолжению разговора о чистокровных браках помешал звук открывающейся двери, на мгновение принеся с собой шум и гам, по-прежнему царивший снаружи и ставший, казалось, еще громче. Фрэнк повернул голову отрывистым профессиональным движением и спросил у вошедшего:
- Слушай, а дома мороженое осталось?
Уже собиравшийся что-то сказать Альфрэд Лонгботтом осекся на полуслове и тяжело вздохнул, на мгновение возведя глаза к потолку.
- Что? – засмеялся Фрэнк.
- Да я зашел сказать тебе, чтобы ты дом не разнес, пока нас с матерью не будет, но после вопроса о мороженом уже не вижу в этом никакого смысла. Сынок, это безобразие. Ты на седьмом курсе жил веселее, чем сейчас.
- На седьмом курсе у меня было больше свободного времени, - не согласился Фрэнк, поднимаясь и взмахом волшебной палочки призывая с вешалки свою куртку из темно-серой драконьей кожи. – Всем хорошего дня. Увидимся, Алис.
Алиса только кивнула в ответ с робкой улыбкой, но до того, как закрылась дверь, всё же успела расслышать недовольное ворчание мистера Лонгботтома. Тот передразнивал сына.
- «Увидимся, Алис».
- Ой, пап, не начинай.
Дверь закрылась с негромким хлопком. Фабиан буркнул себе под нос что-то, подозрительно похожее на «Тормоз несчастный», а Ричардсон плюхнулась на освободившееся место и потянула к себе ближайший пергамент.
- Так-с, ну что у нас тут?
- Мелкие жалобы, - недовольно наморщил нос Фабиан, пододвигая к ней еще парочку свитков. – И все требуют ответа.