- Ой, мэм, подождите. А то я тут с этими тупыми детьми… Нет, комплекс старосты из наших только у Фрэнки, - хохотнула взбалмошная девица в ответ на немой вопрос. – А я просто понимаю, что без меня эти бараны реально пропадут. Своих мозгов-то кот наплакал, вот им и приходится полагаться на мои. А этот у нас главный… овец. Хотя и девка у него тоже тупая, как полено, на «грязнокровку» обиделась. Вот я помню, Фабиана на первом курсе накрыло, когда мы сдуру на матч по квиддичу сунулись, - хихикала Джульет, надувая розовые пузыри из жвачки. – Он же, бедный, до этого никогда с таким количеством ошалевших психов не сталкивался и сблокировать не сумел. И такое орать начал, когда у него от стресса резьбу в башке сорвало. Меня змеей подколодной обозвал, Минерву – вообще драной кошкой, даже странно, что она с него баллы за это не сняла. Мы его тогда еле спеленали и в Больничное Крыло уволокли. Потом еще в Мунго неделю валялся, балда рыжая. И ничего, я ж простила. Люблю поганца, что поделать. А эта дура… Тьфу! – заявила Джульет и сплюнула в лужу у себя под ногами. – Гордая почище Малфоев, слова дурного ей не скажи.
- Фабиана извиняет то, что он легиллимент, - коротко ответила Августа, и сама знавшая эту историю практически из первых уст. Фрэнсис тогда показал себя молодцом, а Игнациус Пруэтт тем же вечером поднял на уши весь госпиталь и устроил страшный разнос сначала тогдашнему хогвартскому директору Армандо Диппету, а потом и Альбусу Дамблдору, который, как выяснилось, тоже был легиллиментом, но «прикрыть» первокурсника то ли не сумел, то ли попросту не догадался. И мадам Лонгботтом считала, что Пруэтт был абсолютно прав. Если преподавательский состав позволял себе игнорировать излишне одаренных в магии разума студентов, то кнат цена таким учителям. А уж про Дамблдора и его бессменную заместительницу и говорить было нечего. Держать в школе потенциально опасного оборотня, да еще и взвалить эту тайну на пятнадцатилетнего мальчика! Фрэнсис, конечно, всегда был ответственным ребенком и к ситуации отнесся со всей серьезностью и пониманием, но расскажи он матери с самого начала, что из него сделали надсмотрщика над оборотнем, Августа без колебаний добилась бы увольнения обоих преподавателей. С таким еще не каждый взрослый разобраться сможет, не говоря уже о пятикурснике, и неважно, что он самый умный и талантливый из всех.
- Так мой туполобик тоже легиллимент, - заявила Джульет, ловко лавируя в толпе и постоянно оглядываясь по сторонам. – И еще хуже Фабиана. Чихнуть на придурка нельзя, у него тут же истерика случается. Проблемный. Папаша у него… - она не договорила и снова сплюнула себе под ноги. – А с ним еще и внучок Мальсибера на одном курсе учится. Цирк уродов, одним словом.
- Амулеты, защитные амулеты! – вклинился в толпу очередной торговец, мгновенно вычислив по внешнему виду мадам Лонгботтом, что здесь есть чем поживиться. Не продаст, так попросту ограбит, стащив кошелек. – Не желаете ли амулетик для дочи? Не дай Мерлин на такую красавицу оборотень позарится, - заявил торговец и сунулся почти вплотную. Пожиратель или нет, но обе женщины отреагировали на его попытку одинаково и практически одновременно. Августа опоздала всего на секунду и с неудовольствием поняла, что, сидя в мэноре, она попросту заржавела. Торговец отлетел назад, получив две серебристые вспышки в грудь, и нелепо завалился на спину, уронив свои амулетики и склянки. Толпа испуганно отшатнулась, а слева от Августы появился прямо из воздуха еще один член «почетного эскорта» в камуфляжных штанах с кучей карманов, растянутом свитере и с коротким хвостиком волнистых рыжих волос. Третья охранница, тоже рыжая, спустя секунду спрыгнула откуда-то сверху, макнув полы длинного пальто в лужу и обрызгав туфли какой-то почтенной дамы, тащившей за руку внука-первокурсника.
- Мадам, вы не пострадали?
- Я, - с достоинством ответила Августа, поправляя и без того безупречную прическу, - нет.
Гидеон Пруэтт весело хохотнул, но озираться не перестал и волшебной палочки не убрал.
- Мэм, а вы его чем? – спросила девочка-панк, разглядывая лежащего на земле торговца.
- Ступефаем.
- И я Ступефаем. Двойная порция Ступефая – это неприятно, - меланхолично заявила Джульет и пнула носком ботфорта разбитую склянку с вытекающим из нее зельем. – Ты глянь, Дор, паленый Феликс. Вот же погань. Никому не двигаться, Аврорат! – гаркнула взбалмошная девица, расстегивая свою драную куртку и вытаскивая из внутреннего кармана жетон с эмблемой скрещенных и выпускающих молнии волшебных палочек. И добавила чуть ехидным тоном. – Не переживай, котик, еще полгодика, и тебе такой же выдадут.
- Я жду, - кровожадно ответил Гидеон.
- В Аврорат его, - велела Доркас, подходя и внимательно рассматривая товары незадачливого торговца. – Со всем барахлом. Пруэтт, проводи мадам до ближайшего камина.
- При всем уважении, мисс Медоуз, - сухо ответила Августа, по-прежнему не убирая палочки, - у меня на сегодня запланировано еще несколько дел, и я не собираюсь менять планы из-за какого-то бродяги с поддельными зельями. Всего хорошего.
И неторопливо пошла к видневшейся впереди вывеске магазина котлов, аккуратно переступая через мелкие лужи. Давно пора взглянуть, на что годится последняя модель котла №3.
- Коть, сопроводи мэм, - попросила у нее за спиной девочка-панк. – А мы сейчас этого кретина упакуем и присоединимся.
- Будет сделано, - бодро отрапортовал Гидеон и бросился догонять «объект» широченными шагами. – Мэм, а вы не думали о том, чтобы поработать в Аврорате? Реакция у вас просто потрясающая.
- Боюсь, Аластор не выдержит, если я вновь начну укладывать его на лопатки одним заклинанием, - чопорно ответила Августа, переступая очередную лужу и открывая дверь в лавку. Гидеон снова хохотнул.
Девочка-панк догнала их, когда они уже выходили обратно, всё-таки сунула в зубы сигарету и поймала Пруэтта за руку. Тот, судя по широкой белозубой улыбке, совершенно не возражал.
- Извините, мэм, - заявила Джульет. – Я думала, вы, как моя мамаша, только в красивых платьях рассекать умеете. А вы крутая.
- Пожалуй, мне тоже стоит извиниться, - ответила Августа. Откровенность за откровенность. – Из тебя вышел хороший мракоборец, «доча».
- Несмотря на то, что я чучело? – хрипло рассмеялась девица, и Гидеон немедленно принялся уверять ее в обратном.
Вернувшись в мэнор, Августа вручила купленное первому попавшемуся домовому эльфу и велела:
- Сообщи мне, когда вернется мой сын.
- Молодой хозяин уже здесь, мадам, - пропищал домовик. – Велел принести ему настойку бадьяна и не беспокоить. Но бадьяна почти не осталось, мадам, бедный Тинки не знает, что ему делать, мадам.
- Бадьяна? – с замиранием переспросила Августа и бросилась наверх, не сняв даже пальто. Сын нашелся в собственной комнате, накладывающий повязку на правую руку. – Фрэнсис!
- Мерлин, мама, ты откуда? – удивился сын. – Я тебя еще часа два не ждал.
- Что у тебя с рукой?
- Ерунда, - ответил Фрэнк тоном нашкодившего мальчишки и спрятал ладонь за спину.
- Покажи сейчас же! – велела Августа не терпящим возражений тоном. – И почему ты не в Аврорате? Что произошло? Снова нападение? Где?
- Мама, перестань. Меня на тренировке задело. Аластор сказал, что я криворукий идиот, который даже Режущее отбить нормально не может, и прогнал домой до утра. Он сегодня сильно не в духе, - ответил сын, но руку всё-таки показал. Августа размотала повязку дрожащими пальцами и уставилась на длинный глубокий порез, протянувшийся через всю ладонь. – Да ерунда, говорю же, защита большую часть погасила. Даже кровь уже не идет.
- О, мой мальчик, - ответила Августа тонким дрожащим голосом и притянула его к себе, прижавшись щекой к светлой, влажной от дождя макушке. Как делала всегда, когда он совсем еще ребенком прибегал посреди ночи, напуганный грозой за окном и заворачивался в одеяло с головой, настороженно глядя из получившегося кокона льдисто-зелеными глазами.