— А почему, интересно, люди Китайчика следили за чеченцами?
— Ты не просил у Леши защиты от них?
— Зачем это мне? — удивился Иван. — О чеченцах я вообще не упоминал. Сказал только, что любовница увела у меня два миллиона долларов и сбежала с ними в Америку. У Леши я попросил парочку ребят, хорошо ориентирующихся на местности, чтобы помочь мне отыскать Раю.
— И сколько Китайчик содрал с тебя за помощь?
— Страшно подумать, — вздохнул Череп. — Тридцать процентов. Я согласился только потому, что хотел как можно быстрее доставить тебе товар.
— Вот и ответ, — щелкнул пальцами Пако Могила. — Ты слишком легко расстался с денежками. Гераськин — старый лис. Ему палец в рот не клади — всю руку оттяпает. Леша сразу сообразил, что ты сообщил ему далеко не все, вот и стал собирать информацию.
— Твою мать, — ругнулся Самарин. — Ты считаешь, он уже разнюхал про микропленку?
— Не исключено. Уж что-что, а информацию Китайчик добывать умеет. Держу пари, что он уже вовсю охотится за пленкой.
— Вот ведь падла, — расстроился Иван. — Неужели кинуть меня решил?
— Понял, наконец? Немедленно избавься от его братии.
— Если Китайчика действительно интересует пленка, это будет непросто, — задумчиво произнес Череп. — Придумал! Чтобы сбить его шпиков с толку, я оставлю с ними Мясника. Пусть себе ищут Раю. Только мне потребуется твое содействие в похищении Келлера. Сможешь быстро подобрать подходящих для этого дела специалистов?
— Я представляю медельинский картель. Ты мог бы и не задавать этот вопрос, — самодовольно усмехнулся Асаведа.
— Я только что прослушал запись телефонного разговора, — взволнованно доложил полковнику Исстер-ману капитан Хирш. — Телефон в номере Келлера был поставлен на прослушивание. Дагоберто Савалас беседовал с Крисом Денненом, менеджером певца. Сам Ирвин подходить к телефону отказался.
— Савалас? — нахмурился Майкл Исстерман. — Это тот сумасшедший коп, что судился с Келлером из-за мастурбации в общественном туалете?
— Совершенно верно.
— И что? Он имеет какое-то отношение к Лапиной?
— Самое непосредственное, — подтвердил капитан Хирш. — Раиса Лапина и Кейси Ньеппер, супруга певца, захвачены Саваласом. Он обещал отпустить за-. ложниц при условии, что Келлер лично явится к нему.
— Я не сомневался, что Савалас идиот, но даже не подозревал, до какой степени, — сокрушенно произнес полковник. — Такой тип, как Келлер, пачки сигарет не даст за бывшую жену и фанатку, которую он в жизни не видел.
— Говорят, идиотам везет, — вздохнул Джеймс. — Уверен, что Дагоберто получит то, что хочет.
— То есть Келлера в обмен на заложниц? Но каким образом?
— Когда Савалас позвонил, в номере певца находился Самарин. Он взял трубку, поговорил с Саваласом и попросил того перезвонить ему на сотовый. Ради микропленки Череп похитит не то что Келлера, а целый бродвейский мюзикл с оркестром в придачу.
— Твои люди перехватили звонок Дага на мобильник Самарина?
— К сожалению, нет, — покаялся Хирш. — Они пытались, но аудиосканер сотовых телефонов вышел из строя в самый неподходящий момент.
— Shit! — в сердцах выругался Исстерман. — Какого черта? У вас что, был только один аудиосканер?
— Вообще-то я подавал заявку на три, но вы сами знаете, как это бывает. Обещали дать два, получил один.
— Можешь не объяснять, я уже двадцать пять лет здесь работаю, — процедил сквозь зубы полковник. — Есть еще какая-нибудь информация?
— Череп вступил в контакт с Франсиско Асаведой. Во время встречи с ним он говорил по сотовому телефону, скорее всего с Дагоберто. Думаю, колумбийцы помогут Самарину похитить Келлера, чтобы обменять его на Лапину. Какие будут указания? Помешать им?
— Зачем же мешать? — пожал плечами Майкл Исстерман. — Должен же Келлер хоть раз в жизни принести пользу своему отечеству. У нас нет времени выслеживать Саваласа, да и при попытке освободить заложников Раиса может погибнуть. Не вмешивайся, но внимательно следи за развитием событий. Твоя задача — вступить в игру в наиболее подходящий для этого момент и захватить девицу. Да, и еще одно: последи за тем, чтобы похищение Келлера прошло без всяких нежелательных накладок. Я имею в виду, что необходимо исключить вмешательство полиции и службы безопасности отеля.
— Вас понял, господин полковник, — отрапортовал в трубку капитан Хирш.
— Прекрати, наконец, развлекаться с этой идиотской штуковиной, — с отвращением взирая на тамагочи, потребовала Кейси Ньеппер. — Ее писк меня раздражает.
— Отстань, — отмахнулась Рая. — Чем хочу, тем и занимаюсь. Мне это помогает сосредоточиться.
— Сосредоточиться? — голосом, полным яда, переспросила актриса. — Для этого как минимум требуется иметь мозги.
— А как обстоит с мозгами у голливудских звезд? — с убийственным сарказмом осведомилась Лапина. — Они у них такие же силиконовые, как сиськи?
— Дура!
— Сама дура! От дуры и слышу!
— Шлюха коммунистическая!
— А ты — режиссерская подстилка с залатанной мордой. Что, получила, ходячая древность, мумия голливудская? Лучше не зли меня, а то устрою тебе фильм-катастрофу — пассажирам с «Титаника» позавидуешь.
— Ну все, с меня хватит, — прошипела Кейси, яростно вцепляясь свободной рукой в пышную Раечкину шевелюру.
— Ах ты, кошка драная, выдра заштопанная, — выронив тамагочи, яростно завизжала Лапина. — Ну, ты у меня получишь!
Услышав в каюте шум борьбы, Савалас открыл дверь и застыл на пороге, с нарастающим интересом наблюдая за русско-американским боем без правил.
Дамы настолько распалились, что даже не заметили его появления. Их драка была по-женски сумбурной и неэстетичной — с кошачьим царапаньем, визгом, воем, яростно-истерическими подергиваниями, укусами, шлепками, тычками и беспорядочными неловкими ударами, направленными абы куда.
С другой стороны, отсутствие профессионализма с лихвой компенсировалось боевым задором и особой скандально-бабской исступленностью, благодаря которой женские схватки по рейтингу популярности стояли на ступеньку выше, чем скорпионьи и петушиные бои.
— Ну и ну, — пробормотал ошеломленный зрелищем Дагоберто. — А еще говорят, что Тайсон отморозок.
Ненадолго покинув поле боя, бывший полицейский вышел на палубу, откуда вскоре вернулся с ведром, полным воды.
Неожиданно обрушившийся на соперниц холодный душ исторг из их глоток столь истошно-пронзительный визг, что у Дага чуть не лопнули барабанные перепонки. Приостановив боевые действия, мокрые окровавленные дамы обратили на Саваласа взоры, полные праведного возмущения.
Разгоряченная битвой Кейси Ньеппер успела позабыть о необходимости соблюдения положенной заложницам дисциплины. Актриса набрала в грудь побольше воздуха, прикидывая, какие ругательства из ее впечатляющего репертуара могли бы наиболее полным образом выразить обуревающие ее чувства, но Дагоберто ее опередил.
— Конец третьего раунда, — объявил бывший коп. — Противники расходятся по углам, причем без всяких цензурных или нецензурных комментариев. И учтите на будущее: никакого мордобоя на своей яхте я не потерплю. Сейчас я вас прощаю, но в следующий раз каждой отрежу по мизинцу, вне зависимости от того, кто из вас затеет драку. Надеюсь, я ясно выразился?
Опалив друг друга ненавидящими взглядами, Рая и Кейси кивнули.
— И еще одно, — отчеканил Савалас. — Имейте в виду, что я собираюсь лично вас прикончить. Не стоит делать за меня эту работу.
Злорадно ухмыльнувшись, Даг повернулся и вышел из каюты.
— Кретин, — прошипела в захлопнувшуюся за ним дверь Кейси Ньеппер.
Окутанный ночным мраком Манхэттен сиял и переливался морем разноцветных огней. Задержавшись у огромного, во всю стену, окна своего офиса, Леша Китайчик любовался раскинувшимся у его ног видом. Мистер Гераськин любил вот так, под настроение обозревать Нью-Йорк с высоты птичьего полета. В такие моменты он особенно остро ощущал, на какую неимоверную высоту ему удалось взлететь, причем не столько в переносном, сколько в буквальном смысле слова.