Мать, строгая, с синими, похожими на сапфиры глазами, рано поседела. Волосы стали совсем белыми. Короткая пышная стрижка великолепно подчеркивала пронзительный взгляд женщины. Идеальная форма головы напоминала скульптуры Бранкузи. Все обращались к хозяйке дома не иначе как «мадам Антуан». Софи побаивалась ее. Мать и отец, министр Франции Лоран Антуан, давно владели шикарнейшим в Париже салоном. Каждое воскресенье вечером сливки общества собирались там, чтобы обменяться сплетнями, выпить по коктейлю, попробовать канапе, поохать и поахать над идеально воспитанными детьми хозяев. Софи этого терпеть не могла.
Мадам Антуан не была ни высокой, ни очень стройной, но так хорошо одевалась, что дизайнеры жаждали ее одобрения, особенно рисуя эскизы для новых коллекций. Женщина вдохновляла многих известных модельеров. Сам Кристиан Диор когда-то сходил по ней с ума. В конце концов она стала directrice дома «Шанель». Directrice — это элегантная дама с обширными связями, умеющая сгладить трения между клиентками, продавщицами и дизайнером. Своеобразное лицо модного дома. Ей по статусу положено одеваться только от-кутюр. Мадам Антуан считала работу в «Шанель» пиком своей карьеры.
Повзрослев, Софи стала красавицей: идеальные груди, стройная фигура, рост — около метра шестидесяти пяти. Она рано осознала свою привлекательность и упивалась похотливыми взглядами мужчин на коктейльных вечеринках у родителей.
Девушка запоминала всех, кто желал ее. Флиртуя и дразня, она проверяла на практике силу своего очарования, прекрасно понимая, чего от нее хотели. В шестнадцать лет Софи впустила очень красивого парня в свою спальню, а через некоторое время — и в свое тело. Получила огромное порочное удовольствие — и никаких угрызений совести. Софи никому не рассказала ни об этом случае, ни о многих последующих. Молодая, современная, она обожала секс. Неиссякаемый запас мужчин двумя этажами ниже спальни оказался уж слишком кстати: в ней постоянно разжигался огонь страсти. Софи нравились власть и уверенность, которые она чувствовала с мужчинами. Девушка с необычайным рвением читала журналы, где писали, что в сексе нет ничего порочного, но не стоит забывать о мерах предосторожности. Противозачаточные средства стали доступными. Казалось, веренице случайных партнеров (почти всегда на одну ночь) не будет конца, но…
Однажды Софи влюбилась в очень красивого и женатого. Потеряла голову. Нарушила собственное правило: три раза заманивала его в постель. А потом он заявил, что у них нет будущего. Девушка страдала, пытаясь вырвать образ любимого из сердца и мыслей. А переборов себя, поклялась больше не влюбляться. Хотя бы не в женатых.
Вместе с maman Софи с детства посещала maisons de couture.[1] Наблюдала за подиумом широко раскрытыми глазами. Манекенщицы, их изумительный макияж казались даже удивительнее нарядов. Слышалось шуршание роскошного бархата, шерсти, крепа, шелкового джерси. Воркующие женщины щупали ткань и отмечали платья для примерки. Софи нравилось смотреть, как модели сбрасывают с плеч меховые шубы и небрежно волокут их за собой по полу.
Девушка обожала прохладные салоны с серыми стенами, полные элегантных дам, за которыми тянулся ароматный шлейф духов. Завидовала помощницам, которые собирали булавки с ковров в примерочных, разбрызгивали туалетную воду по салону, и отчаянно жаждала стать частью волшебного благоухающего мира.
Мысли о моде спасали от бесконечных дискуссий о политике за обеденным столом. Отца только это и занимало. В двадцать один год Софи зачислили в Сорбонну, престижнейший университет Парижа. Студенты тоже говорили лишь о политике. Того, кто не выступал против войны во Вьетнаме, не считали au courant[2] или модным.
Софи разбила немало сердец, бросая парней после первой же ночи.
В родительском доме она продолжала флиртовать со зрелыми мужчинами, чаще женатыми. Заманивала до своей спальни и хлопала дверью перед носом.
Она знала, что ведет себя вызывающе, но наслаждалась силой своего очарования. И вскоре поняла, что почти всемогуща. А если мужчина выставляет себя дураком — это его проблемы!
Софи страстно желала убежать в мир моды от серьезной жизни, которую ей навязывали. Мода казалась легкомысленной и сексуальной. Девушка не верила женщинам, утверждающим, будто они одеваются ради других дам. Цель моды — соблазнять! Софи носила откровенную облегающую одежду, подчеркивая грудь и ноги. Завершала наряд туфлями на высоченном каблуке, хотя родители запрещали столь «вульгарную» обувь. Тайком проносила туфли в сумке на дискотеку в районе Пасси и переобувалась в гардеробе. От поклонников отбоя не было.