– Не знаю! – Еще более мрачный, чем до разговора, Слай помотал головой, разгоняя остатки мечтаний, и сделал жест рукой, будто отгонял назойливую мутапчелу, норовящую утащить с ложки кусок мороженого, – со Слаем такое было – в детстве. Он горько плакал, а родители смеялись, утешая глупенького мальчишку. Эти воспоминания остались в его памяти навсегда – как самые лучшие воспоминания детства. Папа, мама, мороженое, и все хорошо – ведь по-другому и быть не может, правда же? Детство – счастливая пора…
– Мне самому вам позвонить? – вкрадчиво осведомился стряпчий, снова «бархатея» голосом, но Слай тут же пресек преступные поползновения:
– Сам позвоню. Не нужно беспокоиться!
– Хорошо, хорошо… только я еще вот что скажу – мой гонорар можно будет заплатить в рассрочку, например – в течение пяти лет. Что касается долга по налогам и за обслуживание техники, я берусь уладить дело и также договориться об оплате по частям. Не зря же беру гонорар! Подпишем с космопортом договор об отсрочке долга, о выплате по частям – по секрету скажу, им все равно деваться некуда! Согласятся! Иначе вообще ничего не получат – потому что в первую очередь деньги хапнут налоговые органы, потом я возьму свой скромный гонорар, а уж потом хапуги – механики! Эти негодяи так и норовят раздеть честных граждан, заламывают несусветные цены за ремонт машин!
Адвокат замолчал, будто пытаясь успокоиться, – похоже, что тема с ремонтом была для него очень личной. Слаю стало смешно, и он едва не хихикнул – это, оказывается, механики обдирают граждан! А не адвокаты!
– Что касается налогов, тут тоже есть лазейка – государство предоставляет налоговые отсрочки тем, кто вступил в наследство и собирается оплатить долги умершего налогоплательщика. Рассрочка на три года – даже пеня идти не будет. В общем – работай, зарабатывай – простор для предпринимательства! Никаких преград тем, кто хочет заработать хорошие деньги! Итак, письмо вашего дяди я скинул и на время вас покину. Да, вот еще что, не забывайте про сроки… через месяц вы уже не сможете принять наследство.
– Почему месяц? Всегда было полгода?! – Слай подозрительно вперился в невозмутимое голографическое изображение адвоката, не врет ли проклятый стряпчий, но тот и глазом не повел:
– Если дела связаны с налогами, согласно законодательству Беории срок на вступление в наследство уменьшается, кроме того – пока вас нашли, пока подняли документы… в общем – месяц или даже меньше. Потому думайте быстрее, не упустите свой шанс обогатиться, увидеть мир и вырваться с этой чахлой планетки! Ей-ей, я вам даже завидую! – Адвокат нарочито-сокрушенно вздохнул, его изображение пропало, и Слай остался в одиночестве, перед мерцающим над кроватью синим экраном.
Слова адвоката о зависти были явным глумлением, это Слай понял с ходу. А вот что делать дальше, как поступить, он пока понять не мог.
А начинать, ясное дело, следовало с письма дядюшки, вынырнувшего из небытия после двадцати лет молчания, – в последний раз Слай видел его тогда, когда был жив отец. Они крепко поругались, и мамин брат исчез из жизни Слая на долгих два десятилетия – а думалось, что навсегда. Единственное, что знал о нем Слай, это то, что фамилия дяди совпадала с фамилией мамы и самого Слая – мама почему-то отказалась ее поменять, когда выходила замуж, – а еще то, что дядя скитается где-то в глубоком космосе, зарабатывая себе на жизнь перевозками грузов.
Честно сказать, Слай давно забыл, что где-то существует некий родственник. Трудно помнить о том, кто давно не помнит о тебе. И вот как повернулось дело… оказывается, дядюшка следил за ним все эти годы, иначе откуда бы он знал, что мама так опекает своего любимого сынка?
Впрочем – зная маму, можно было сделать подобный вывод и не наблюдая за жизнью племянника.
Слай ткнул пальцем в окно писем, извлек нужный файл и развернул его в воздухе. Перед глазами повисло лицо скуластого мужчины неопределенного возраста – от сорока до ста пятидесяти. Определить точнее не было никакой возможности – в нынешние времена каждый, кто имеет достаточное количество кредитов, может позволить себе выглядеть так, как он хочет. Даже вечным ребенком.
Лица дяди Слай уже не помнил. Ну… почти не помнил. Так, что-то круглое, с выступающими частями, побулькивающее: «Ты балуешь ребенка, сестренка! Ну чего ты опять суешь в него мороженое, он же растолстеет, и его не возьмут в высшую школу навигации!»
Дядя очень не нравился маленькому Слаю – ну разве может нравиться тип, который против мороженого и требует отобрать его у несчастного ребенка?