- Вы что-то сказали? - спросила женщина.
Демона рядом уже не было.
И тут громко зазвучали колокола, звонко запел хор певчих, да так что сразу все страхи схлынули, словно и не был Герман только что в кошмаре.
- Ой, смотрите! Смотрите! - встрепенулась женщина. - Мы уже на месте.
Поезд медленно прошёл через ворота и поплыл над усыпанным ромашками полем. За ним ближе к горизонту высились стройные берёзы, а по небу кружили журавли.
"Небесный" остановился, и тут же стена разошлась, выпуская людей на волю.
- Вот мы и прибыли, - пробормотал Власов и спешно двинулся к выходу.
Сделал шаг из поезда, - а перед ним цветастое поле, аж в глазах зарябило, вдали лес, в лицо дует прохладный свежий ветерок. Словно попал в детство, яркое и беспечное.
Власов набрал полные лёгкие воздуха и выдохнул. Нет, не бывает таким чистым и прозрачным воздух на Земле.
Он повернул голову влево, потом - вправо. "Небесный" тянулся от горизонта до горизонта, а вдоль него неуверенно топтались люди. Тысячи, сотни тысяч людей.
- Боже, какое небо! - рядом с Власовым восторженно воскликнул мужчина. - Вы посмотрите, сколько звёзд!
Он сделал шаг вперёд и исчез.
Герман задрал голову. Небо и впрямь невероятно красивое. Ярко-голубое, бездонное, с редкими взъерошенными облаками, но ни единой звезды не видно, даже Солнца нет.
Власов развернулся, и в тот же миг все люди и "Небесный" исчезли, а он сам уткнулся в калитку.
От калитки к дому через яблоневый сад вилась утоптанная дорожка, а за домом слышался детский смех.
Они здесь. Это же ведь мальчики смеются!
Герман толкнул калитку, но та не поддалась.
- Тебе нельзя сюда, - прозвучал до боли знакомый голос, и из-за деревьев на дорожку вышла Юля. - Здравствую, Герман.
Голубое платье развивалось на лёгком ветерке, золотые кудри спадали на плечи, а "целованное солнцем" лицо светилось широкой улыбкой. Герман уже начал забывать, какой она была красивой.
- Здравствуй, Юль.
- Мне говорили, что ты должен прийти.
Власов протянул руку, но дальше калитки она не прошла, упёрлась в невидимый барьер. А как хотелось коснуться её, обнять, поцеловать... Но Рай оказался с хитринкой.
Герман опустил руки.
- Я рад тебя видеть, - тихо проговорил он. - Как вы тут?
- Здесь спокойно и хорошо.
- Я хотел попросить прощения, - осунулся Герман. - Но я не уверен, что имею на него право.
- Эх, Власов, каким был таким и остался, - мягко сказала Юля. - Я не виню тебя. Всё что происходит на Земле - это жизнь. Рождение, радость, горе, слёзы, смех и даже смерть - это всё жизнь. А как можно кого-то винить за жизнь?
- Юль, а тебе... вам было больно?
- Всё уже прошло. Всё хорошо, Власов.
Детский смех стал ближе. Среди яблонь мелькнуло два силуэтика, а через секунду ребятишки с хохотом вылетели Юле в ноги.
Димка и Тимка, взрослые уже мальчуганы. Восемь лет - это по Земным меркам. Волосы как у Германа - угольные, а весёлые глаза и губы бантиком - уже мамины.
- Дяденька, привет.
- А ты с Земли?
- Мы тоже там были, да Тимка?
- Только маленькие. Вот такие.
Димка чуть развёл руки.
Не знает малышня Власова. Откуда ж им его знать? Да и не нужно. Папаша убийца - чем тут гордиться.
- Бегите, на качели покатайтесь, - подтолкнула их в спины Юля, и ребятки стремительно унеслись прочь.
- Выросли, - проронил Герман.
Юля кивнула.
- Всё меняется. Даже здесь.
И тут под ухом заверещал Сосед.
- Гера, нас засекли. Пора уходить.
- Я хотел тогда с вами умереть, - не обращая на него внимания, продолжал Власов.
- А кто бы тогда людям дорогу в Рай показал?
- Гера, ангелы уже здесь, - не унимался Сосед.
Власов обернулся. Вот они, в традиционном белом троица через поле к нему движется.
- Знаешь, Юль, как бы я себя не вёл...
Герман повернулся к дому, но не было уже ни дома, ни сада, ни Юли с детьми, лишь чистое поле.
- Я вас всегда любил, - закончил он.
Вот и всё. Увидел жену и детей, и хватит. Провались теперь в ад, грешная ты душонка.
- Беги, Гера, беги!
Власов никогда не предполагал, но оказалось, демон может бояться. Дрожь начала проскакивать в его криках.
А Власов бежать не хотел. Своей цели он добился, а дальше - будь, что будет.
- Будь, что будет? Ты сдаться решил? - заревел демон. - Идиот, они же тебя сразу в ад упекут! Пожить хочешь? Тогда беги!
И Герман рванул с места, как сайгак.
Вот только куда деваться? Вокруг лишь бескрайнее поле. Да и можно ли в Раю сбежать от ангелов?
- Куда? - в пустоту спросил Герман, но Сосед услышал.
- Дурак, здесь нет пространства и времени как на Земле. Рай для всех разный, и сейчас всё управляется твоими мыслями. Нам нужно на поезд! Думай о поезде! Нет, не о поезде! Вначале о людях на нём! Поплутаем, собьём след!
А думать Власов о "Небесном" никак не хотел. Слишком уж страшное требовал от него Сосед.
Перед глазами всё ещё стояла Юля и бегали ребятишки.
Всё! Пора о них забыть.
Ноги запутались в траве, и Власов повалился навзничь.
- Идиот! Поднимайся!
Сосед появился рядом и пытался бить его ногами по голове, но ноги пролетали сквозь Власова.
Ангелы приближались всё ближе и ближе. Можно было сдаться. Соседа они наверняка в преисподнюю загонят, а вот что станет с самим Власовым - это вопрос. Могут и следом за демоном отправить, но пожить то ещё хочется. В этом демон был правым.
Герман зажмурился. Интересно, как та женщина? Соседка по сидению. Встретила свою мать или нет?
- Тебе замуж надо, Кристиночка. Детей родить. А то всё работа да работа.
Власов открыл глаза и поднялся.
Переместился!
Оказался Герман в небольшой комнатушке. Трельяж с посудой, картины на стенах, на полу мягкий узорчатый ковёр. За столом попивают чай соседка - Кристиной оказывается её зовут - и живенькая старушка.
- О! Это вы?! - вздёрнула бровки Кристина. - Чай будете?
А Власов вновь закрыл глаза. Кто ещё ехал в поезде? Хмурый мужичок за его спиной сидел. Дайте ка представим...
И вот он в сосновом лесу, на небольшой полянке. В центре полыхает костёр, а вокруг компания, человек пять, под гитару "Последнюю осень" ДДТ запевают, и мужичок среди них, только не хмурится как в поезде, а улыбается.
Следующее перемещение отправило его в ночь, на вершину холма. Немолодая пара, звонко смеясь, рассматривала звёзды в перископ.
Вот оно, счастье, простое и по райски доброе и светлое. Власову стало грустно, ведь только видеть чужое счастье он и мог, а свою... Свою он собственными руками уничтожил.
Ангелов пока видно не было. Сосед тоже не показывался. Захотелось сесть рядом со стариками, задрать голову и любоваться звёздами. Только подумал, как сразу перед глазами вспыхнуло пламя и замелькали обгорелые лица.
Вот так. Сосед не появляется, но и забыть о себе не даёт.
Герман двинулся дальше.
Трое рыбаков - братья, как стало понятно из разговора - на берегу реки. Смеются, радуются, хоть рыба и не ловится.