Вот это все она мне сказала, показала мне, и потом я уже начала плакать, когда мне стыдно стало. Вот когда я уже все это поняла. Я так рыдала, плакала. И я уже не хотела на Землю возвращаться. Я говорю: «оставьте меня, пожалуйста, здесь, не хочу уже на Землю. Здесь мне хорошо, мне так спокойно здесь». А она мне сказала: «Нет, деточка, тебе на Землю надо идти. Тебе дано задание. И задание ты должна выполнять. А задание тебе дано очень тяжелое. Самим Господом тебе дано задание. А вот как ты будешь страдать ты должна, говорит. — О, деточка, какие страдания у тебя будут! Такие напасти на тебя будут! Ты, — говорит, — даже не представляешь. Но ты должна будешь все терпеть. Будешь терпеть все, все, что тебе будет», да.
«И вот, — говорит, — сейчас мы пойдем в другое место, где души…». А мальчика тоже она мне показала. Одного мальчика я там еще видела. Но я вот даже его уже не помню. Давно было. Он, оказывается, с нашего села был. И попал под машину, разбился и умер. Его родители все время оплакивали. И он там же на лужайке, в раю. Но он был весь мокрый. И думаю: «Боже мой, почему он мокрый, этот ребенок». Вот проходит, и с него прямо течет вода. Как же это, в раю находится… И мне Матрона объяснила, что это родители так сильно оплакивали его, что вот эти слезы, вот эта вода.
«И ты должна будешь об этом тоже говорить народу, что так нельзя оплакивать душу. Потому что эта душа, когда человек умирает, душа уходит на Небо так, как это положено. И вы с этим уже ничего не поменяете и не можете поделать. И не надо так сильно унывать, плакать и рыдать. Нельзя. А все надо отдавать на Божью волю». Значит, Божья воля такая. Молиться и на Божью волю надеяться.
И она мне это тоже показала. Было показано. И мы тогда пошли в ад. В аду, как мы, не знаю, внезапно мы там очутились. И куда-то как будто упали вниз. И сильно было, в общем, глубоко. Не знаю, может быть семьдесят километров, пятьдесят или сколько. Ну, упали мы туда. Без проблем. Вот я ощутила, как будто под мостом мы упали, в эту бездну. Вот мне так показалось. И такое ощущение было, во всяком случае. Но она сказала: «не бойся, сейчас мы в такое место пойдем, где страдают души. И ты не должна будешь бояться. Там страшно, но…».
И вот она меня ни на одну секунду ни разу не отпустила. Только единственное, когда я с Господом общалась, вот тогда. С левой стороны бес же у нас. И она меня все время с левой стороны держала. Оказывается, она меня не зря держала. Бесы же нападают на душу там сразу. И вот, когда мы туда опустились, вот эти бесы, конечно, тут же как тут. Бесы прямо там встречают душу. И хватают. И вот они вот такие страшные. Ужас. И она мне говорит: «ты только не бойся, а крестное знамение вот так делай». (Показывает). И они прямо смывались. Ну вот когда крестное знамение вот так сделаешь (показывает) … Я от бабушки слышала, как она, ну, вообще старые люди так говорили… они вот как будто их смыло водой. А потом опять выскакивают. И она вот, Матрона, над ними же власть имеет…да, да, все святые же власть над ними имеют, Ангела-Хранителя же нам дает Бог.
И она им говорит: «это не ваша, не ваша, не ваша» (смеется). Ой, страшно! И вот в аду я вижу такую картину. Там темно. Там воняет, конечно. Там вообще ужасно. Ад — одно слово. Ад это… Мне кажется там от ихних глаз свет был только. Больше там света нету. И вот, Господи, (крестится) защити нас от этого! Спаси нас и помилуй!.. Она мне сказала: «сейчас я тебе покажу, какие бывают наказания. И чтоб ты это все видела и должна потом рассказывать людям».
Вот мы первое, что видим. Первое, что я видела, вот это действительно, ну, за язык. Вот когда плохой язык, когда осуждают, когда сплетничаем, когда друг на друга натравляем. Мы об этом потом не думаем, что потом за это мы получаем наказание Божие. Вот много-много людей, прям толпа людей, я не знаю количества, там не поймешь, очень много людей. Они все были за языки повешены. Вот вы, например, заходите же в мясной павильон, да. И вот они там на крючках висят, души. И вот они точно так за языки повешены. Вот эту картину представьте, да. За язык, вот повешен человек, и страдает, и кричит, и как он мучается. И кровь течет. Вот так кровь течет (показывает сверху вниз обеими руками).
Другая толпа, тоже, вот, за язык, но это уже другого характера, наверное. Вот, пустословие как раз. Кто пустословит, кто много разговаривает бесполезно, матерщинники. Вот они как собаки лают… Вот точно так. Это было жутко видеть, конечно, и страшно. Потом начались вот такие вот места, где вот это наказание переносят души. Это вот наподобие, ну как ямы, да. Ну там размер, как наша республика, например. И представьте, сколько там душ. И они там, души, даже не помещаются, столько там… И они, вот в кипятке они варились. Там вода кипит, и вот души в этом кипятке. И они так мучаются, да, и кричат, до того они кричали. И все, когда видят, да, что душа пришла, и они кричат еще… и со мной еще святая женщина. И они кричат: «помогите!» И я так прямо уши закрыла (показывает). Я не могла это слушать…