— Иногда я бываю слишком разговорчив, — спохватился он и, взяв Китти под локоть, быстро повел ее к хижине Кэллоувэев.
— Да что ты? — не поверила своим ушам Китти. — Тебя очень трудно разговорить, Роман!
Он фыркнул.
— Я привез тебе письма от сестер. Ты их получишь завтра.
— Ну, как они там? Все хорошо?
— Муж Абигайл отправился с колониальной полицией на войну. У Миранды родился еще один сын.
— Сын?! Папа здорово обрадовался бы…
Вокруг было очень тихо. Даже собаки скрылись за сложенными дровами, чтобы не мерзнуть на ледяном ветру. Нигде, ни в одной из хижин не просачивался сквозь щели свет.
— Уже поздно, — сказал Роман, — и тебе лучше идти домой, если ты не собираешься здесь окоченеть. Не к лицу невесте заболеть в день свадьбы.
Когда они поравнялись с дверью хижины, она порывисто обняла его.
— Спасибо, Роман, что навестил меня сегодня.
Он кивнул, пошел прочь, но вдруг остановился и бросил напоследок:
— Сара тебя очень ценит.
Китти не сводила с него глаз.
— Я ее тоже.
Холодный ветер проникал под полы широкого плаща, заставляя ее дрожать от озноба. Резко повернувшись, девушка вошла в хижину.
В день свадьбы выпал легкий снежок. До Рождества оставалось всего два дня, и по этому случаю один из блокгаузов был украшен сосновыми веточками, большими шишками и кустиками сладковато-горького паслена. Из хурмы и сладкой дыни приготовили превосходный пунш, а в большом железном чане дымилась свежесваренная маисовая водка: урожай маиса выдался на славу, и теперь зерна никто не жалел. Кружки, наполненные до краев чистым крепким напитком, выстроились на столах в ожидании шумных бражников.
Каллен был ослепителен в своих выцветших бриджах из оленьей шкуры, украшенных разноцветными перышками. Он даже специально ездил в Хэрродтаун, где заказал охотничью рубашку, кожаные чулки и попросил стачать мокасины.
В то же время злые языки в форте утверждали, что такой бабник, как Каллен Клеборн, никогда не остепенится и никогда не будет примерным, верным мужем. Даже Элви Портер заметила, что не понимает, как можно выходить замуж за смазливого мужчину:
— Такие ведь думают прежде всего о себе, а не о женах! Я, конечно, не хочу оскорблять Каллена, но что может поделать мужчина, если он хорош собой?
Когда жених вошел в блокгауз, со всех сторон раздались громкие крики, посыпались, само собой разумеется, добродушные шутки. Но когда в сопровождении полковника Кэллоувэя и Бена Тайлера вошла невеста, все сразу смолкли и пожирали глазами Китти Джентри с порозовевшим сияющим лицом, ее маленькую ладную фигурку в шелковом фиолетовом платье с длинными рукавами, облегавшем грудь до самого горла. Ее нежную шейку окружала полоска тонких кружев. Мэгги Гамильтон уступила ей на день свои белые шелковые туфельки, и Китти пришлось затолкать в носки куски материи, чтобы они не спадали с ног. Элизабет раздобыла среди своих вещей широкую шелковую ленту, чтобы перевязать ее распущенные до талии черные волосы.
— Да разрази меня гром, разве она не красотка? — подтолкнув локтем соседа, тихо прошептал Изекиэл Тернер. У дальней стены, как всегда в одиночестве, стоял Амос Уолтер все в тех же неизменных грязных бриджах из оленьей кожи. Когда он посмотрел на Китти, глаза его увлажнились. Его маленькая черноволосая сестренка сейчас выглядела бы точно так, как Китти… если бы эти дикари давным-давно не отправили ее на тот свет.
Сара с Романом улыбались друг другу и Китти. Сара, взяв мужа за руку, крепко сжала ее.
В тот момент, когда священник Сквайр разрешил Каллену поцеловать невесту, нежно и сильно вступила скрипка Изекиэла Тернера. Тут же раздался топот танцующих, и все потянулись за кружками с маисовой водкой. Желавшие лично поздравить счастливую пару столпились возле молодых.
Первой обняла Китти немного сконфуженная Фэй.
— На прошлой неделе Бен забил свиней и отложил для вас пару окороков и бочков. Он передаст вам мясо, как только оно высушится. Ах, если бы мама с папой… — она заплакала и отошла.
Домочадцы Кэллоувэев и Бунов подошли к ним, отталкивая друг друга, чтобы поцеловать жениха с невестой, пожать им руки. К Китти пробралась Элви Портер, щеки у нее раскраснелись.
— Весной, если моя гусыня даст потомство, я выделю тебе парочку утят! — весело, слегка заплетающимся языком пообещала она.
Подождав, когда закончатся поздравления, вперед вышли Сара с Романом. Роман наклонился, поцеловал Китти в щеку и, отстранившись, устремил на нее свои ставшие вдруг пронзительно синими глаза.