— Да разрази меня Господь! Если этот вопрос решать будешь ты, Лавиния, то скоро у меня в семье станет четверо ученых пацанов и ни одного, кто пошевелит пальцем помочь отцу в работе… А в наших суровых краях мужчине требуются только сильный хребет и желание работать! — Он выбросил вперед свои натруженные, узловатые в суставах руки. — Можешь идти, — сказал он Толливеру, — но если я замечу, что ты не выполняешь свою работу по дому или ленишься, имей в виду! — Повернувшись, он зашагал прочь, не дав сыну вымолвить ни слова.
Толливер радостно улыбался, а мать на глазах у всех тискала его в объятиях.
— А мне можно будет пойти в школу? — пискнул самый младший из братьев.
— Может быть! — обнадежила его Лавиния, — но вначале нам нужно дать папе немножко времени как следует подумать об этом. — Улыбнувшись Китти, она сказала: — До свидания, госпожа Клеборн, желаю вам всего хорошего!
— Взаимно, госпожа Скэггс. И спасибо вам.
Она повернулась и зашагала к хижине, услышав, как Толливер крикнул:
— Я скоро вернусь, мам! Только немного провожу госпожу Китти… можно?
Мать махнула рукой, и он довольный пошел рядом с Китти, взяв у нее мешок с книжками.
Толливер проводил ее до ворот форта, а дальше она пошла по дорожке одна.
Впереди она увидела свою соседку Эстер Уортингтон, которая вскапывала цветочную клумбу возле хижины. Оставленный на ее попечение Майкл ползал рядом. Она хотела было позвать сына, как вдруг услышала за спиной выстрелы. Оглянувшись, Китти увидела у ворот группу мужчин. Толливер судорожно махал ей рукой.
Она пошла назад и рассмотрела Фландерса с ружьем, Израила Буна — он приехал в форт всего на один день — навестить знакомых и Джона Холдера, прокладывавшего дорогу среди толпы.
— Госпожа Китти! — кричал ей Толливер, — это Большой Джордж! Он говорит…
Голос его затих, и она, пробежав несколько шагов, увидела крупного негра с рассеченной правой щекой и большой шишкой на лбу, который был в центре внимания поселенцев. Из раны его лилась кровь.
У нее на миг остановилось сердце… Большой Джордж был одним из немногих негров-рабов в Бунсборо, и она знала от Каллена, что полковник Кэллоувэй нанял его у владельца раскорчевывать деревья на месте постройки паромной переправы. Она придвинулась поближе — послушать, что он говорит.
— Я бросился в кусты, — он еле переводил дыхание, — и долго полз, пока не понял, что я в безопасности, а потом встал и побежал не разбирая дороги… но я чувствовал, что там, у меня за спиной, происходит что-то страшное…
— Сколько их было? — спросил Джон Холдер.
Китти почувствовала, как кто-то взял ее за руку. Обернувшись, она увидела Элизабет Кэллоувэй — побледневшую, со стиснутыми зубами.
— Что случилось? — с трудом спросила Китти, хватая ртом воздух.
— На них напали индейцы… На том месте, где будет паром.
— Что с Калленом? — Китти почувствовала, как у нее одеревенели губы. — С другими?
— Мы ничего не знаем.
К ним подбежала Джемина. Младенец, которого она прижимала к себе, визжал от тряски на бегу. Фландерс Кэллоувэй наклонился, что-то шепнул на ухо жене и, торопливо погладив по головке ребенка, вскочил в седло. Положив впереди себя ружье, он сделал круг и поехал вслед за другими всадниками к воротам.
Выполняя приказ капитана отряда полиции Джона Холдера, Толливер и другие мальчики помчались предупредить о грозящей опасности поселенцев, живущих за пределами форта на поляне. Через несколько минут к главным воротам потянулись разрозненные группы жителей — одни из них не верили собственным ушам, другие если и верили, то все равно отказывались воспринимать такую весть. Многим из них никогда еще не приходилось сталкиваться с угрозой нападения индейцев, и в глазах женщин сквозил откровенный страх.
Китти сразу же пошла за Майклом, и лишь ощущение того, что она держит его в своих объятиях, успокоило ее.
Несколько стрелков поднялись на стену. Все это было так знакомо, что Китти вдруг почувствовала приступ злости… и еще заползающий в душу страх оттого, что на этот раз может и не повезти. Сколько раз приходилось сражаться с индейцами, а вот Каллен, Майкл, да и она сама пока живы… Крепко прижимая Майкла к себе, она переступила порог блокгауза.
Почти все в нем что-то делали: мужчины занимали места у бойниц, проверяя ружья, мальчишки с женщинами отмеряли порох и отсчитывали пули. Элизабет Кэллоувэй и другие нарезали из полотна лоскуты для пуль и пропитывали их жиром. Несмотря на шум и всеобщее оживление, Майкл заснул у нее на руках, и Джемина, расстелив стеганое одеяло для своего ребенка, поманила ее рукой.